— Арли-и-и, — прошептал он. — Если бы я знал, что это за чары, отвёл бы их. От себя прежде всего. Ночная прохлада обняла за плечи, как шаль, и его руки сделались ещё горячее.
— Вы тоже? — прошептала я и не надеясь, что услышит. — Тоже это чувствуете?
— Иначе зачем пришёл бы? Я мог передать твой табель воспитателем общежития, — он прижал меня чуть сильнее и глубоко вдохнул. — Не удержался. Слишком явно провидение пыталось нас столкнуть. Даже уборной не постыдилось, — он захихикал. — Арлинда… Лин… пойдем. Хочу узнать о тебе всё, — отодвинул меня и вгляделся в глаза. — Всё, что позволишь, конечно.
Он вздрогнул и отстранился. Взял мою руку и прикоснулся к тыльной стороне ладони губами, долго держал за пальцы и глядел исподлобья.
— Не нужно, чтобы нас здесь видели. Поспешим.
Внутри заскреблись кошки. Вспомнился взгляд Викса, полный укора: честный, заботливый взор преданного товарища. Что, если он прав, и я творю глупости? Что, если это распирающее тепло внутри не имеет значения, а мною движут банальные слабости? Кем я стану, если пойду с ним сейчас? Кем?
Разум отчаянно протестовал, сердце ликовало, а я, будучи не в силах противиться странным чарам, двигалась за Тэем по тропкам аллей, занавешенным звёздным сумраком. Голова кружилась так, что мир перед глазами плыл и качался.
Что ему нужно?
Что нужно мне?
Знала точно лишь одно: не могу ему противиться. Не могу отпустить это горячее незнакомое безумие. Не. Могу.
Узкая тропинка завернула к каменке, и дорога резко пошла вниз. На горизонте вырисовалась полоса воды цвета индиго, а на ней растянулось широкое полотно антрацитового неба, усыпанного серебром звёзд.
— У тебя братья есть? Или сёстры? — вдруг спросил Тэйлан. Он держал меня за руку и не отпускал, будто говорил: моя.
— Я одна у мамы, — сказала я, потупившись. По прежнему боялась встречаться с ним глазами.
— А отец?
— Я плохо его помню, — призналась я. — Он куда-то ушёл, когда совсем малышкой была, и с тех пор его не видел никто. Мама говорит, что он умер.
— Сочувствую.
Тэй подтянул к себе наши сплетённые ладони и погладил другой рукой мои пальцы.
Темнота казалась бархатным одеялом, а глаза Тэя — точно небо на рассвете, что приносит надежду, веру и…
Ветер насвистывал в уши волнительные песни, путался в моих каштановые и его чёрных волосах. Не было ничего прекрасней этих минут, что походили на шаги над пропастью. Куда мы с ним дойдём? Если я не поступлю, мне придётся уехать. И как же мне хотелось верить, что я смогу сдать последний практический экзамен.
— А вы? — осмелилась я спросить. Губы дрожали, и пальцы — тоже. То ли потому, что я действительно замёрзла, то ли от страха и волнения. — Кто вы? И почему у меня такое чувство, будто давно вас знаю?