Мальчик протянул вверх руку с прилипшими сероватыми хлебными крошками, как бы соприкасаясь с чем-то невидимым, на его лице сияло блаженное выражение. Призрачная Мария ласково и немного печально улыбалась Петеру, глядя на него из сияющего золотистого облачка, появившегося на очищающемся от туч ярко-синем небе. Петер зачарованно смотрел на светлый образ и понимал, что слова святого отца Ансельма, которому мальчик прислуживал, были непреложной истиной, когда он говорил: «Молись истово, Петер, и да снизойдет на тебя благодать небесная, всегда защитят тебя Пресвятая Богородица и Сын Божий, Спаситель наш Иисус Христос!» И вот теперь сама Дева Мария, Матерь Божья, смотрела и улыбалась Петеру, который начал сбивчиво рассказывать ей о своей вере и о планах стать священником, когда он вырастет, о том, что хочет быть похожим на доброго отца Ансельма, и о многом-многом другом…
Облака исчезли, уступив небосвод ослепительной лазури. Петер еще никогда не видел столь прекрасного неба, краски начинающейся осени вдруг стали необычайно яркими. Хоругвь, которая показалась сначала очень тяжелой и неуклюжей, была невесома и сверкала золотом; мальчик зачарованно смотрел, как язычки золотистого пламени перекатывались по лику Христа над его головой. Образ Спасителя неотрывно смотрел на Петера и чуть заметно улыбался.
Гул праздничной процессии затих и не мешал мальчику внимать ласковому голосу Богородицы, говорившей с ним, не открывая рта. Слова звучали прямо в голове и превращались в чудную мелодию, слышанную мальчиком, когда в город приходили менестрели…
Постепенно васильковый цвет неба сменился на пурпурный, мальчик с необъяснимой тревогой стал оглядываться по сторонам. Лица и фигуры людей, шедших с ним по улице, стали искажаться, Петер испуганно наблюдал, как вытягиваются и искривляются руки и ноги клириков, шедших рядом, их белые одежды окрасились красным, гимны, которые еще несколько минут назад пели стройные благозвучные голоса, стали напоминать непереносимый скрип и вой. Лицо брата Луки, мгновение назад благообразное и улыбающееся, ныне походило на козлиную морду. Петер с ужасом посмотрел вверх и увидел, что прекрасные лики исчезли, их место заняли пульсирующие сгустки тьмы, все расширяющиеся и выпускающие размытые отростки, подобные когтям. Мальчик увидел багровую реку и понял, что он на мосту. Хоругвь вдруг стала невероятно тяжелой и горячей, он с ужасом увидел, что она пылает ярким искрящимся огнем, который охватил древко и уже перекинулся на его руки. Кожа тут же начала взрываться мутными пузырями, боль была невыносимой.