Он издевался, глубоко вдыхая и давая мне почувствовать его выдохи. Я схватила его волосы жестче. Малейшие прикосновения — носом, затем нижней губой, очередное протяжное дыхание. Мой ноги съехали, и он обездвижил их, удерживая мои бедра на месте. Его руки словно говорили: «Ты бредишь, если думаешь, что я буду торопиться с этим».
Его голос сказал мне:
— Было так приятно, когда твой рот был на мне. — Я чувствовала каждое слово на своей самой чувствительной коже.
— Как же хорошо чувствовать тебя там, — прошептала я в ответ. — Я хочу почувствовать тебя любым возможным способом, прежде чем мы пожелаем друг другу спокойной ночи. Всеми способами, о которых мы говорили друг другу…
Я задохнулась, когда его язык твердым, скользящим движением прошелся по моей половой губе. Я выпустила его волосы, чтобы обхватить его плечи, нуждаясь в коже и мышцах. Он повторил движения с другой стороны, и мои ногти вонзились в него. Жадный звук согрел меня. Медленные, протяжные облизывания вдоль внутреннего шва моих губ, а затем глубокий мазок его горячего языка прямо по центру. Еще один и, наконец, эти губы сомкнулись на моем клиторе.
— О.
Он сосал, пощелкивая языком. И хотя мои вздохи были почти беззвучными, он стонал, словно трахался — как если бы он мог чувствовать все, что чувствовала я.
Меня обдало холодным воздухом, когда его рот покинул меня.
— О чем ты фантазировала больше всего, — спросил он, — пока мы писали друг другу?
Я закрыла глаза, когда его рот вернулся к работе.
— Темные вещи.
Его поглаживающий язык потребовал. — Какие темные вещи?
— Всегда ты… выставляющий себя на показ. Мы целующиеся, возможно, затем твоя рука, спускающая твои трусы. Показывая мне, как ты возбужден. Вещи, о которых я никогда не думала прежде… не такие, о которых ты заставляешь меня думать. — Обнаженное мужское возбуждение, оголенное, как в порнографии.
Он изменил свое положение, оставив меня жаждущую, перевернувшись на бок, чтобы обхватить свой член. Его плоть казалась тяжелой, и, когда он гладил по ней, я наблюдала, как из распухшей плоти она становится стальной. Наблюдала, как напрягались его мышцы, те, что сбоку — натянулись, живот согнулся, рука плотно сжималась. Возбуждение блестело на его короне, и я чувствовала, как те же следы приветствовали его, когда он жадно глотнул моих соков.
Его раскачивающийся кулак дернулся при этом, его язык сорвался с глубоким стоном.
— Ты чувствуешь? — спросила я. — Как сильно я хочу тебя?
— Да. — Его нос потерся о мой клитор, когда его язык нырнул глубже.
Я обняла его за шею, наша кожа была влажной, его волосы вились под моей ладонью.