Я тестировала молодого парня, для его предстоящего экзамена средней школы, когда высокая фигура вошла в комнату. Я знала, кто это был, даже не поднимая глаз. Широкие плечи, и узкие бедра, длинные ноги. Отросшие темные волосы. Глаза, столь горячие, что могли опалить.
Твою мать.
Почему же я так боялась? 802267 выглядел не более, не менее опасным, чем любой другой из этих мужчин, должно быть это интуиция... Не считая того, что я волновалась немного больше, чем от простого страха. Он заставлял меня чувствовать, тепло и встревоженность, и беспокойство которому я совсем не доверяла. Для меня это непривычно. Голод, которого, я не испытывала годы.
Он прошел между столов, к свободному стулу у длинной черной стороны комнаты, зарабатывая злобные взгляды, когда он устроился. У него не было с собой ни бумаг или книг, он просто сидел, сцепив пальцы на столе, само терпение.
Он взывал ко мне своим взглядом, его молчание говорило мне, «Я буду здесь, ждать».
Другие пытались выудить мое внимание уже какое-то время, и я была счастлива избегать его в течение сорока минут или больше. И он по-прежнему просто сидел, со сцепленными руками, и следящими за мной глазами. Я подошла к нему, почти в конце двух часового блока, пересекая комнату, с бешено стучащимся сердцем. Я катала свой стул с собой везде, и, подтолкнув его в конец длинного стола за которым он сидел, я улыбнулась, усевшись напротив него.
— Ты был ужасно терпелив. Я могу тебе в чем-то помочь?
Почти улыбка. Почти. Его голос был глубоким. Низким. Насыщенным и темным, как весенний грунт.
— Я надеюсь.
— Как и я. Говори.
— Я не слишком хорошо умею писать.
— Ладно.
— Я и раньше посещал занятия по грамматике, но они не слишком-то помогли.
— Нет?
— Я уже знаю все это детское дерьмо, по поводу произношения. Я нормально читаю, но мое правописание дерьмовое. Я обдумываю каждую чертову букву, словно впервые ее вижу. Дислексия или вроде того.
— Если честно, это ничто, иное, как дисграфия.
— Как что?
— Это как двоюродная сестра дислексии. Ты говоришь, что с чтением у тебя проблем нет?
Он кивнул, как ковбой или как-то так. Я начинала нервничать от того, как он на меня смотрел, не отрывая свой взгляд от моего лица. Я не могла найти себе место. Я молилась, чтоб он этого не заметил.
— Я читаю нормально. Не быстро, но пару книг в неделю могу прочитать.
— Но тебе трудно с написанием букв, когда ты садишься за стол, чтобы что-то написать?
— Я могу без проблем переписать их, но они не остаются в моей памяти. Не все, так или иначе.
— Да, это дисграфия. — Боже, почему ему не поставили диагноз в первом или втором классе? Таким образом, каковы шансы у ребенка справиться со школьной программой? — Не хочешь составить план, для работы со своими проблемами?