— Пара минут с тобой в неделю это жестоко, но это того стоит, — он продолжил. — Я скучаю по...
— Подожди. — Набросала я, поспевая за ним. Я почувствовала, как он напрягся от раздражения или нетерпения, и я не могла винить его. В конце концов, я всего лишь незнакомка, которую он попросил описать свои чувства, в месте, где опасно обнажать свои эмоции, так же, как и пульс.
— Хорошо, продолжай.
Я скучаю по тебе каждую минуту, когда мы не вместе. И я смотрю на часы каждое утро в надежде, что я смогу снова тебя увидеть. — Он остановился и ждал, пока я допишу. — Я скучаю по твоему запаху, ты пахнешь как весна и трава. Здесь не так уж и много травы. Я скучаю по твоему лицу... И как ты иногда улыбаешься. Я хочу, чтобы я был причиной твоей улыбки.
Я проигнорировала мою ревность, которая как горячая змея скручивалась в моем животе, когда я представляла, себе такие вещи. «Хорошо».
— Я скучаю по твоему голосу. По тому, как ты говоришь.
Я люблю, как ты говоришь. Откуда ты?
Змея замедлилась. Изменила направление, извиваясь на низком уровне.
— Я хотел бы, чтобы мы виделись, только подальше отсюда. — Он поставил свои локти на стол, наклоняясь ближе, и говоря даже тише чем раньше. — Как же мне хотелось, чтобы мы были вместе..., так как я не был с женщиной уже пять лет. Иногда, когда я вижу тебя... Иногда я даже не могу слышать, о чем ты говоришь. Все что я могу делать — это наблюдать за твоим ртом. Я наблюдаю за твоими губами, и я думаю ночью, когда я один о том, как же я хочу поцеловать. Хотя, на самом деле я никогда не остаюсь один здесь. Но я представляю, что я — я наедине с тобой. Я думаю, о твоем рте и как же я хочу поцеловать тебя. И о других вещах… других вещах, повторили мои руки. Моя шея горела, словно от ожога солнцем. Мои щеки пылали. Моя свободная одежда душила меня.
— Иногда я наблюдаю за твоими руками. — Продолжал он. Наблюдая за моими руками. — Я наблюдаю за твоими руками и представляю их... на мне.
Меня трясло, и он точно мог это видеть. Его слова становились неровными, от зажатого карандаша между моими обескровленными пальцами.
— Я представляю. — Я думаю, на этом мы и остановимся, — я вздохнула.
— У нас все еще есть три минуты.
— Да, но это становится... Я не уверена, что это уместно, что я пишу такого рода письмо для тебя. — И я не уверена уместно ли это, что я становлюсь мокрой. Совсем не уверена.
— Точно. Ну, я думаю, это то, что я хотел сказать, во всяком случае.
— Хорошо. Я... я могла бы его отправить. Если у тебя есть ее адрес.
Темный взгляд перепрыгнул с моих рук к глазам, и я вздрогнула, слишком жарко стало в слишком многих местах. Мгновение он просто смотрел — не холодно, не зло, просто… говоря.