Наконец, когда Стивен справился с процессом поглощения пищи, он радостно хлопнул в ладоши и столь же радостно заявил: «Давай зададим им жару!»
Под местоимением «им», конечно, подразумевались представители комиссии. И ребяческое «зададим им жару» казалось Эрике не совсем уместным в данный момент.
Их коллективу совместно с независимыми экспертами предстоял конструктивный анализ функциональной пригодности машины, которую они создали. А брошенная Стивеном фраза скорей относилась к какому-нибудь спортивному соревнованию.
Тем не менее, чтобы поддержать столь необычно выбранный Стивеном фразеологизм, Эрика без энтузиазма произнесла: «Ну, давай»
И через секунду добавила: «Зададим. Жару»
Когда все помощники освободили зал, в нём воцарилась практически полная тишина. Лишь едва слышное гудение и попискивание отдельных серверов, являвшихся тысячными частями этой сложной машины, заполняли звуковой вакуум, образовавшийся в помещении.
На балконе, скользя вдоль ограждения, словно строй новобранцев, появились члены комиссии.
Эта сцена напомнила Эрике стайку утят, строем переходящую дорогу за мамой уткой, и она улыбнулась.
В комиссию входили представители различных научных направлений в технической, биологической, кибернетической областях. А также туда затесался один военный эксперт, который по какой-то причине возглавлял этот маленький «ученый отряд».
Эрике не по душе было присутствие армейского в рядах комиссии: — «К чему он здесь? Это не милитаристкий проект. „Мыслитель“ не должен иметь доступа к военной базе данных, не говоря уже об управлении вооружением. Но, раз кто-то наверху решил, что этому человеку здесь место, то этого не изменить.»
Две шеренги: одна, состоявшая из пяти ученых и вторая, состоявшая из пяти представителей Высокой комиссии, выстроились друг напротив друга
Их разделял бортик балкона, а также расстояние, отделявшее экзаменаторов от экзаменуемых, словно поле битвы, ожидающее того момента, когда на него выйдут противники.
Вслед за сухим, без лишних эмоций, приветствием, Марк Штерн вкратце описал поставленные перед ними задачи, которые успешно, шаг за шагом решались на протяжении десяти лет.
Он уверенно заявил, что успешное их решение привело к невиданному доселе научному прорыву, воплощённому в устройство, представленное пред их глазами.
Затем Фрэнк Николсон и Ричард Снайпс попытались довольно детально описать схему работы псевдонейронной сети, углубляясь в технические и биологические детали построения их «нейронной паутины», чем чуть было всех не усыпили.
И уже после того, как Стивен пробудил «учёную публику» речью о программном наполнении «Мыслителя» свойствами, характерными для мышления и поведения человека, настал черёд Эрики.