– Такси дело хорошее, – флегматично согласился Уильям. – Но его еще надо найти. Здесь у нас всего два таксиста, Карло и Альберто. Обычно по вечерам кто-нибудь из них да работает. Но сегодня праздник.
– Что за праздник?
Такого оборота я не ожидал.
– Ежегодный городской праздник. Согласно легенде, в этот день четыреста с небольшим лет назад жители Отранто утопили в море албанского людоеда, который долгое время их изводил.
– Почему именно албанского?
Я так заинтересовался, что на время выкинул из головы неприятную информацию о таксистах.
– Ну как же. Албания совсем рядом. Всего семьдесят восемь километров. Правда, морем. Но для великана это, говорят, не было препятствием – он обладал счастливой способностью ходить по дну, подолгу обходясь без воздуха.
– О-о-о, – уважительно выдохнул я. И, поразмыслив, добавил: – Однако мне непонятно, зачем сей людоед утруждал себя долгими путешествиями. Неужели итальянцы вкуснее, чем его земляки?
– Возможно, так и есть, – согласился Уильям. – Но согласно преданию, у его поведения была иная, более возвышенная причина. Видите ли, у жителей Албании очень развито чувство патриотизма. Поэтому албанский людоед никогда не позволил бы себе набивать утробу мясом соотечественников. Он предпочитал насыщаться иноземцами и ради этого проделывал долгие, утомительные путешествия по морскому дну. Не говоря уже о риске быть убитым, что, в конце концов, и произошло.
– Вот это, я понимаю, образец патриотизма, – улыбнулся я. – Надеюсь, на родине его заслуги были отмечены, как минимум, памятником.
– Я слышал, албанцы даже назвали в его честь какой-то приморский городок, – серьезно подтвердил Уильям. И, простодушно разведя руками, добавил: – Только я запамятовал, какой именно.
– Значит, вы думаете, такси не будет? – Я больше не мог игнорировать эту неприятную тему.
– Я бы не стал вас обнадеживать. Сомнительно, что Карло и Альберто откажут себе в удовольствии выпить бесплатного вина, которым в этот день наполняется фонтан на Пьяцца Мадонна-дель-Пассо, а после этого какие из них ездоки. Вот разве что старый Барканеро. Ему что праздник, что будний день – один черт, да и вина он не пьет.
– Третий таксист? – оживился я.
– Не таксист. Лодочник. Барканеро – это прозвище. Моторка у него черная – вот и все объяснение. Никто не знает, как этого старика на самом деле зовут, сколько ни спрашивали – а он только из-под шляпы зыркает, да так мрачно, что сразу пропадает охота продолжать разговор.
– Лодочник – это не выход, – я окончательно пригорюнился. – Лечче не на берегу стоит.