– Из-за беременности у меня, безусловно, часто меняется настроение. – Джорджия пыталась игнорировать учащенное сердцебиение, задаваясь вопросом, чувствует ли Никос, как она дрожит. – Обычно я очень сдержанна, – прибавила она.
– Об этом сказано в вашем личном деле.
– Это вы на меня влияете, – настаивала она.
Никос нахмурился:
– Вы боитесь меня?
– Нет, не боюсь. Но вы меня подавляете. Уверена, мне было бы спокойнее, если вы дали мне немного больше инициативы, – тихо произнесла она.
Он услышал хрипловатые нотки в ее голосе, и его карие глаза заблестели. Он провел рукой по ее шее, и Джорджия разомкнула губы. Никос ей не нравился, однако ей понравилось его прикосновение. Она испытала удовольствие.
Она не знала, то ли он услышал ее вздох, то ли почувствовал дрожь, но его взгляд упал на ее губы. Никос снова погладил пальцами ее шею, словно проверяя, насколько она чувствительная женщина. Джорджия затаила дыхание, наслаждаясь его лаской.
– Вы совсем не та суррогатная мать, которую я предполагал увидеть, – пробормотал он и опустил руку, однако прежде кончики его пальцев задели ее ключицу, и Джорджия затрепетала.
– Я переобуюсь, – слабо сказала она. – Встретимся на улице?
– Я подожду у двери.
– Никос, я не упаду, меняя обувь.
– Не хочу рисковать.
Вилла представляла собой большое, широкое трехэтажное квадратное здание на горе. Казалось, она выросла из вулканической скалы и нависает над морем. С каждого из трех этажей виллы был выход на открытую террасу.
– Первоначально здесь была крепость, потом, в Средневековье, торговый склад, а затем, в эпоху Возрождения, монастырь. Теперь это просто мой дом, – сказал Никос, когда они вышли из главной столовой и проследовали в комнату с книжными полками, которая когда-то, вероятно, была часовней. Парящий сводчатый потолок делал комнату просторной, чего не хватало в других помещениях. – Это моя библиотека, – произнес он и прибавил: – Вы можете здесь заниматься.
Джорджии понравилось его предложение. Она решила, что ей понравится заниматься в библиотеке, где стоял большой обогреватель, так как в остальных комнатах было довольно прохладно.
Когда они вышли из дома, Никос показал ей сады. Там было не так много видов кустарников и деревьев: только бугенвиллеи и узловатые кипарисы вдоль многочисленных дорожек, часть из которых была вымощена камнем, часть – гравием. То тут, то там попадались скамейки, сидя на которых можно было наслаждаться прекрасным видом на море и далекие острова.
Джорджия не желала признаваться, что Никос правильно сделал, когда настоял, чтобы она надела удобную обувь. Она с удовольствием гуляла и дышала свежим воздухом.