Джорджии казалось, что она теряет рассудок. Никос сводит ее с ума. Она не помнила, чтобы когда-то ее так влекло к какому-нибудь мужчине. И ей не нравилось, что ее тянет к Никосу – высокомерному, несносному затворнику.
Джорджия не вышла на террасу к ужину. Она не могла, потому что была очень расстроена. Она начинала осознавать, что совершила колоссальную ошибку, заключив соглашение с Никосом.
В половине одиннадцатого вечера ей принесли ужин, хотя она его не заказывала, и Джорджия попросила оставить поднос с едой за дверью. Отправившись в ванную комнату, она приняла душ. Ее лицо было по-прежнему красным и припухшим от слез.
Надев пижаму, Джорджия забралась в постель со своими учебниками. Ей следовало отвлечься, иначе она не сможет уснуть.
Через полчаса в дверь ее спальни постучали. С тяжелым сердцем она открыла дверь. Одного взгляда на Никоса было достаточно, чтобы ее сердце испуганно сжалось.
Никос выгнул бровь.
– Вы ужасно выглядите, – сказал он.
Никос был одет в черное и выглядел одновременно угрожающе и сексуально. Джорджии это не нравилось.
– Спасибо.
– Вы плачете, – заметил он.
Она медленно оглядела его с головы до ног:
– Почему вы все время носите черную одежду? Вы бунтарь или изгой?
Он проигнорировал ее замечание:
– Вы не ужинали.
– Я не голодна.
– Но ребенок, возможно, проголодался.
– Нет. С ребенком все в порядке.
Никос стиснул зубы:
– Не делайте этого.
Джорджия подняла подбородок:
– Я ничего не делаю. Я пытаюсь выжить здесь, Никос. Это не так просто. С вами нелегко.
– Я никогда не говорил, что со мной легко.
– Спасибо. Это очень полезная информация.
Никос взял поднос и поставил его на стол:
– Ешьте! – Он указал ей на стул.
Джорджия осталась стоять у двери. Ее сердце бешено колотилось.
– Я не голодна. Я не смогу проглотить ни кусочка.
Он поджал губы:
– Я не прошу вас. Я приказываю вам, Джорджия.
– Это вам не поможет!
– А что тогда мне поможет?
– Не знаю. Но чем сильнее вы будете давить на меня, тем сильнее я разозлюсь.
– Не согласен. – Никос притянул ее к себе, и она вздрогнула, прижавшись к его мускулистому телу. – Прекрати со мной воевать, дорогуша, – прохрипел он и страстно поцеловал в губы.
Это был поцелуй-наказание, показывающий Джорджии, кто хозяин положения.
Поднявшись на цыпочки, она обняла его руками за шею и запустила пальцы в густые длинные волосы, размыкая губы, приветствуя его поцелуй.
Шире расставив ноги, Никос прижал Джорджию к себе еще крепче, и она почувствовала, насколько он возбужден. Он посасывал кончик ее языка, и она прильнула к нему, словно желая стать с ним одним целым.