Тринити встала и отошла к окну. Его близость слишком волновала ее. Уставившись в окно, она быстро произнесла:
– Меня так назвали по имени церкви Святой Троицы, на ступеньках которой меня нашел священник.
Она почувствовала, как Круз подошел, встал рядом и смотрел на нее.
– Дело шло к полуночи. Священник решил, что мне несколько часов от роду, и этот день стал датой моего рождения. Я была завернута в одеяльце.
– Что было потом?
Тринити судорожно сглотнула.
– Власти выждали отведенное законом время в надежде увидеть моих биологических родителей или родителя, но никто за мной так и не пришел. Меня поместили в приют, а затем отдали на удочерение.
– Но в твоем файле сказано, что ты выросла в детском доме.
Тринити поразило, что он изучал ее биографию до принятия на работу.
– Да, я росла в приютах. Но меня удочерили, и я жила в семье почти год, пока супружеская пара не развелась. Они решили, что нет смысла иметь ребенка, раз они расстались.
Прошло много лет, но осознание того, что ее бросила сначала родная мать, а затем и приемные родители, больно ранило душу.
– В результате, – она старалась говорить бесстрастно, – я получила психологическую травму, и власти решили, что не следует меня больше подвергать подобному испытанию. Так я оказалась в детском доме.
– Тебя часто переводили из одного приюта в другой?
– В раннем детстве – нет, а вот когда стала тинейджером, то сменила шесть приютов, прежде чем мне исполнилось восемнадцать.
– Твоя привязанность к Маттео и Санчо… У тебя ведь нет профессионального образования, тем не менее ты знаешь, как обращаться с малышами.
У Тринити было ощущение, что Круз слой за слоем сдирает с нее кожу. Ей было почти физически больно говорить на эту тему.
– Почему-то маленькие детки в приютах привязывались именно ко мне. Мне всегда хотелось их защищать, проявлять заботу, возиться с ними…
Но затем случалось неизбежное: малышей переводили в другой приют или усыновляли, а Тринити чувствовала себя безутешной. И тем не менее она не могла побороть в себе инстинкт взращивания. Сейчас она угрюмо подумала, что любой психолог, несомненно, сказал бы ей, что подобным образом она пыталась заполнить собственную потребность в любви и заботе.
Близнецы являлись доказательством того, что эта потребность все еще существует.
– Ты пыталась отыскать родителей?
Тринити старалась справиться с эмоциями.
– И с чего мне было начинать? Искать всех женщин, беременных в то время в том городишке? Нет, я давно для себя решила не бередить прошлого.
Тринити слукавила. На самом деле она боялась того, что, если найдет родителей, а они от нее снова откажутся, она просто не перенесет этого.