— Вот он! — раздался совсем рядом голос продавца семечек — конечно же, сыщика.
И тут только сумел я разглядеть, что за витринами ничего нет. Не толпились покупатели у заваленных снедью прилавков, не совали разгоряченному продавцу мятые чеки, не трещали кассовые аппараты, управляемые задерганными кассиршами. Не было ничего за сверкающими витринами, за изящными манекенами в щегольских костюмах и величественными осетрами — только стены, искусно драпированные яркими тканями. Ни кассирш, ни покупателей, ни снеди.
Я отчаянно оглянулся, оттолкнул протянутые руки подбежавшего сыщика в длиннополом пальто и опрометью метнулся в сторону.
Меня спас зонтик. Да, теперь я отчетливо понимаю, что это именно так. Если бы смиренный благонамеренный гражданин не укрылся от грубой действительности при помощи своего добротного зонтика, мне не сдобровать. В зонтике вся штука! Таким образом, мы вправе сделать вывод о том, что смиренные благонамеренные граждане тоже кое на что годятся и могут порой творить добро — само собой разумеется, непреднамеренно.
Когда я, весь во власти генов, шарахнулся в сторону от полицейских лап, то в спешке налетел на гражданина с зонтиком и зацепился воротом за одну из спиц, выступавших за край полотна. Попавшись таким манером, как рыба на крючок, я решил не останавливаться для беседы, ибо крайне спешил. Со своей стороны, почтенный гражданин не пожелал расстаться с личной собственностью. Не знаю, какие у него были на то причины. Возможно, он считал наше знакомство слишком беглым, шапочным и не дающим оснований для увода зонтиков. Кроме того, нас не успели представить друг другу. Как бы то ни было, смиренный гражданин проявил несвойственную его летам прыть и столь удачно дернул за ручку, что не только освободил меня для дальнейшего следования, но эффектно залепил шишечкой зонтика прямо в глаз сыщику. Коварный продавец семечек сразу выбыл из строя, чем я и воспользовался, нырнув в ближайшую подворотню.
Пронесшись через двор и карабкаясь на ближайший забор, я успел услышать:
— Это пособник! Держите его!
Видимо, поверженный сыщик сумел вернуться в строй и продолжить героическую деятельность по розыску и поимке легковерных любителей жареных семечек.
Меня это уже не волновало. Десять минут спустя я сидел за гаражами в углу самого глухого двора, какой только мог отыскать, и пытался отдышаться.
Ситуация складывалась нехорошая.
Прежде всего, я начисто опоздал на встречу с человеком, к которому шел. Можно было разыскать его квартиру (на всякий случай Кун отметил на плане улицу и дом), но это означало нарушить второй пункт инструкции: «Приблизиться в густой толпе, не привлекать ничьего внимания, не ходить на дом!»