Эксперт покачал головой.
– Не делайте скороспелых выводов об этом человеке, – сказал он. – Он сам мог добросовестно заблуждаться насчет подлинности досье.
– Каждый обязан был знать, что покупает.
– Распознать фальшь этого документа может только настоящий специалист. Подделка выполнена довольно тонко.
– Тонко, тонко! – передразнил его Доллас и отер об штаны вспотевшие ладони. – Эта «тонкость» будет теперь висеть на моем счету… Кто оплатит мне ее стоимость?
– Я не утверждаю, что тут фальсифицировано содержание документа. Скорее всего, оно идентично оригиналу и может принести вам пользу, при условии, что подлинник не находится в руках самого Гитлера.
– Он так же стремится получить его, как мы.
– Тогда вам не о чем печалиться. Мы можем попытаться изготовить по этой копии экземпляр, которого он и сам не отличит от подлинника.
– Ну да, – иронически воскликнул Доллас. – Теперь плати вам, а потом какой-нибудь эксперт там, у Гитлера, заявит, что ваша копия – всего только грубая фальшивка!
– Этого не случится, – авторитетно заявил эксперт. – Я ручаюсь за все, что выходит из моей лаборатории.
Доллас смахнул ладонью росу пота, выступившую на его голом черепе, и снова отер руку о штаны, нисколько не стесняясь брезгливо поморщившегося эксперта.
– Нет, – сказал он решительно, – мы должны иметь подлинник. Только подлинник… И мы его добудем.
– Желаю успеха, – иронически проговорил эксперт.
Если бы стоило верить в сверхъестественные силы, то, может быть, можно было бы поверить и тому, что при помощи неких флюидов мысли американского эксперта были рождены тем, что действительно происходило за много тысяч километров от Нью-Йорка, в тихом рабочем кабинете папского нунция в Мюнхене кардинала Эудженио Пачелли.
Скромный монах-иезуит, не глядя в глаза кардиналу, с «видом не заносчивым, но и не слишком униженным», как того требовал устав ордена, ровным голосом докладывал о том, что поручение нунция выполнено луганским банком «Институт религиозного дела»:
– …Подлинник личного дела этого человека, – говорил монах, не называя имен, – изъят у владелицы и представлен вашей эминенции. Копия с дела – в руках того, кто стремился захватить документы для доставки некоей высокой особе в Германию…
Пачелли понял, что речь идет об агенте Геринга, преследовавшем фрау Бредов.
– Надеюсь, – сказал он, – копия достаточно хороша.
– Мы в этом уверены, монсеньор.
– А что получила владелица?
– Пачку старых газет, монсеньор.
При этих словах едва заметная улыбка промелькнула на лице кардинала. Черты иезуита оставались непроницаемо спокойными.