— Сюда, сеньоры, сюда, — говорит нам билетер. — Будьте добры, подождите немного. Скоро дадут свет, компания обещала. Здесь, сеньоры, одиннадцатый ряд, вот ваши места.
Мы усаживаемся в темноте, чувствуя себя несколько неуютно. Растерянные, сидим на крайних местах и молчим. Где-то впереди мерцают керосиновые лампы наподобие Южного Креста. На галерке ликуют мальчишки — пользуясь темнотой, вопят дикими голосами, выкрикивают всякую чепуху, мяукают, кудахчут, лают…
Когда же наконец дадут свет? Мне это начинает надоедать. И вдруг позади я слышу подозрительное шушуканье:
— Шш — ш… осторожнее… кругом люди…
— Ничего, радость моя.
— Я тебе говорю, что… что… люди…
— Просто ты… ты… просто ты… очень… вол… очень вол… вол… нуешься…
— Но ведь ты… ты… Нет!
— Не кричи…
— Да, да, но… нет, нет, ты меня не любишь.
— Слушай, если б я тебя не любил… не любил…
— Нет, нет… подожди…
— Ах!
— Ох!
И прерывистые вздохи, почти стоны. И молчание, которое говорит больше, чем слова, говорит о бесконечном блаженстве…
Я погружаюсь в воспоминания и грезы. Что это? Мне вдруг пришли на память стихи! Не помню, где я читал их:
Зачарованы синей сказкой,
Два сердца негой томятся.
Мне нравятся эти строчки. Но кто же их написал? Кто? А влюбленные, напомнившие мне их, как они, наверное, счастливы! Интересно, какие они с виду?
— Да, да…
— Нет, нет…
Вероятно, совсем юная пара. У нее такой нежный высокий голос, ласкающий, мягкий, как бархат. А юноша говорит горячо и слегка заикается, видно от волнения.
— Да, да…
— Нет, нет…
Зачарованы синей сказкой,
Два сердца негой томятся.
Вздохи тихие… робкие ласки…
Поцелуи медлят и длятся.
И в безумии…
Нет, кто действительно «в безумии», так это я! Потому что, слыша за собой слова любви и вздохи, подобные шороху крыльев, я чувствую, как трепещут в моем сердце чьи-то прекрасные строки и поют, и рвутся на волю… Этому трудно поверить — только оттого, что позади меня целуются двое малолетних, я, старый репортер, сижу и без конца повторяю какие-то стишки, смакуя рифмы, как ребенок смакует леденец.
— Да, да…
— Нет, нет…
Зачарованы синей сказкой,