— Поздравляю вас, донья Клаудия!
— С чем это, сосед? А, я, кажется, догадалась! Цены на кофе опять подскочили, не правда ли?
— Да, сеньора. Уже дают по сорок колонов.
— Благодарю вас, вы очень любезны.
— А вы свой что, уже продали?
— Нет, сосед, мы подождем цен получше. Ведь мы, благодарение богу, не слишком нуждаемся.
— Ого, еще бы! Имея такое состояние!
— Да, сосед, это верно. Нам жаловаться не на что. Имение дает достаточно, и мы можем позволить себе некоторый комфорт.
— Некоторый? Да вы же тратите кучу денег!
— Напрасно вы так думаете. Вот уже два года мы говорим о поездке в Европу, а все никак не удается. Что ни год Константино прикупает еще плантацию. Но на этот раз я ему заявила решительно — если мы опять не сможем поехать в Европу, то хотя бы в Сан-Франциско мы должны побывать.
* * *
Мои соседи дон Константино Боканегра и его супруга донья Клаудия — милейшие люди. Дон Константино — человек приветливый, честный и простоватый. Донья Клаудия — представительная дама, весьма красноречивая и неглупая. У них есть дочь Консуэлито — девушка, разумеется, красивая и уже на выданье.
На выданье. Ее пора выдать замуж. Ее необходимо выдать замуж. Ее непременно надо выдать замуж. Эта навязчивая мысль не дает родителям покоя. Но, конечно, мужем Консуэлито обязательно должен стать человек богатый и из хорошей семьи. Одержимые этим стремлением сеньор и сеньора Боканегра совершают одну за другой кучу глупостей. Впрочем, будем откровенны — в наше время найдется немало родителей, которые поступают так же…
Мои соседи родом из Сан-Хулиана; там у них небольшое имение, которое дает им возможность жить если не широко, то во всяком случае, вполне благополучно.
Однако семейство переехало в Сонсонате. Здесь жизнь дорогая, и приходится во многом себе отказывать. Но зато девочка сможет сделать хорошую партию.
— И наконец, Константине, в нашем «Сан-Свинюшнике» нас считают мелкотой, а здесь мы слывем богачами.
При посторонних сеньор и сеньора постоянно говорят о плантациях, об урожае, о ценах на кофе. Дома же, при закрытых дверях, — совсем другое дело. Тут происходит полная перемена декораций. Уж я-то знаю все! Наши дома отделены один от другого невысокой стеной, и каждый день, сидя у себя в патио, я слышу одно и то же.
— Мама, — говорит дочка, — в воскресенье в Наулинго будет garden party[19], мне надо бы приличное платье.
— Правда, Консуэлито, а я забыла. Вот голова-то! Надо найти какую-нибудь оригинальную материю. Слушай, в «Ла-Марипоса» есть японский шелк, помнишь, ты еще на него все глаза пялила.