— Теперь тебе нужно помочиться.
— Что?
— Помочиться. Для заклинания.
Шаринка подтолкнула ногой деревянную плошку. Ярушка искоса посмотрела на Ирвальда, не спускающего с неё глаз.
— Я его отвлеку, — успокоила её ведьма, доставая что-то из кармана передника, — хочешь орешек?
Ярушка была так голодна, что вмиг забыла обо всём, что ей приказывал Ирвальд, и радостно схватила угощение.
— Бедная моя, — улыбнулась ведьма, поглаживая девушку по щеке, — ты совсем истощена…
— Ах ты, дерзкая тварь!
Шаринка ввизгнула и бросилась прочь в глубину пещеры. Владыка настиг её буквально в два прыжка, схватил за волосы и швырнул на пол.
— Наглая, глупая ведьма!
— Не трогай меня! Твой отец покровительствует мне. Ему не понра…
— Хочешь напугать меня отцом?
Лицо Ирвальда перекосилось от ярости. Он намотал несколько ведьмовских прядей на руку, обнажив шею, и занёс над головой несчастной меч. Ведьма беспомощно скулила, пуская пузыри слюны из дрожащего рта.
Ярушка выронила орешек, вскочила на ноги и бросилась к Ирвальду.
— Постойте! Пожалуйста! Она не сделала ничего дурного.
— Уйди, неразумное создание! Я должен её проучить.
Но Ярушка вцепилась в его локоть и повисла, не давая как следует замахнуться.
— Не убивайте её.
Ирвальд дёрнул рукой, и Ярушка отлетела к стене, больно ударившись затылком. Голова закружилась, и она медленно сползла на пол. Ирвальд зарычал и выпустил ведьму. Та мгновенно убралась куда-то в глубину пещеры и затаилась там, не издавая ни звука.
— Ты в порядке? — спросил Ирвальд, склонившись над Ярушкой.
Она кивнула.
— У тебя кровь, — заметил княжич, потягивая носом воздух.
Он дотронулся губами до ёе волос, и боль вмиг прошла. Ирвальд схватил Ярушку за воротник платья и приблизил её лицо к своему. Глаза его потемнели от гнева, щёки пылали синим пламенем.
— Запомни, дитя: никогда не лезь, когда владыка вершит правосудие!
— Не буду, — искренне пообещала испуганная девушка.
Ирвальд отпрянул — раздосадованный и немного смущённый. Он не собирался её пугать, и тем более калечить. Это случилось невзначай. Но как же она упряма в своём непослушании! Её тоже не мешало бы назакать! Рука сама потянулась к волосам, и вот пальцы уже перебирали волнистые пряди. Ирвальд с трудом сдержался…
— Я не собирался её убивать. Всего лишь отрезать косы.
— Зачем? Она всего лишь далее мне орех.
— Орех! Ха!
Ирвальд пнул ногой крошечную головку, лежавшую на циновке. Орех завертелся на месте, издавая пронзительное шипение. Кожура лопнула, но вместо спелого ядра на циновку вывалился крошечный крысёныш. Ярушка охнула, а к горлу подступила тошнота.