Едва моя спина коснулась горячих досок, звук повторился.
На этот раз он прозвучал заметно ближе.
Все волоски на теле встали дыбом – нелегкая задача в такой удушливой жаре. Звук, чем бы он ни был, исходил не из человечьего горла. Издать его не могли ни овца, ни волк, ни любое другое из знакомых мне существ. Наиболее вероятными кандидатами, как исключительно рационально, вопреки пробежавшему по спине холодку, подсказывал мой разум, были медведь… и дракон.
Когда человек наг, его страх обретает особую силу. Неважно, поможет ли одежда в данной ситуации: лен и шерсть никак не защитили бы меня от когтей зверя, бродившего снаружи. Все дело в психологическом эффекте. Под защитой одних лишь дощатых стен бани я чувствовала себя крайне уязвимой, и все же жалела, что они не дают разглядеть источник звука.
Разглядеть – и легко убежать от него.
Тишина. Я затаила дыхание, но тут же заставила себя выдохнуть: от жары очень быстро закружилась голова. Выдох перешел в жалобный вскрик: что-то заскребло по бревенчатой стене снаружи. Но где же все местные жители? Баня стояла в стороне от друштаневских домов, но не настолько же далеко, чтобы никто не заметил медведя, дракона, или другого столь же крупного зверя, подбиравшегося ко мне! Я решила позвать на помощь, но горло перехватило от страха, к тому же я опасалась спровоцировать нападение.
Резкий скрежет… Ступая как можно тише, я прокралась к дальней стене, прижалась к ней и огляделась в поисках хоть какого-нибудь оружия. Раскаленные камни наверняка сильно обожгли бы зверя, но их нечем было поднять, кроме собственных нежных ручек. Скамья? Смогу ли я ударить ею зверя по голове? Только если ее удастся вытащить за дверь – или если зверь проломит стену. Но выбирать было не из чего, и я крепко обхватила доски, образовывавшие сиденье.
Скамья оказалась тяжелее, чем я думала, и, поднимая ее, я закряхтела от натуги. Справившись со скамьей, я принялась ждать, но вскоре руки начали дрожать, и импровизированное оружие пришлось опустить. Я замерла, склонившись над скамьей, готовая в любой момент поднять ее вновь.
Тишина…
Долгая тишина…
И вдруг – стук в дверь.
Я взвизгнула. Нервы были так напряжены, что при малейшем звуке загудели бы, как струны арфы, а стук был громким, нетерпеливым.
– Другие ждут! – крикнула Дагмира из-за двери. И тут же, в ответ на мой визг: – С вами все хорошо?
– Да, я… Все хорошо, – ответила я, переводя дух.
Какая ложь! Путаясь в собственных ногах, я прошла к внутренней двери и вышла в крохотные темные сени, удерживавшие тепло в бане, когда кто-либо входил или выходил. Я всегда раздевалась там, не вполне доверяя деревенскому этикету, предписывавшему не глазеть на раздевающихся у входа, и не желая подставлять обнаженное тело холодному горному ветру. Поспешно одевшись и обувшись, я подхватила капор и распахнула наружную дверь.