Мы уверены, что только Ариэль Шарон сумеет восстановить мощь Израиля, остановит разбушевавшийся террор и добьется надежного и прочного мира. Сегодня Израилю нужен опытный и сильный лидер. Сегодня Израилю нужен Ариэль Шарон!»
6 февраля 2001 года Шарон победил Барака с разрывом в 25 процентов.
* * *
С начала «интифады Аль-Аксы» прошло почти два года. По вине Арафата, который допустил милитаризацию интифады, погибли тысячи мирных жителей. Переговоры прерваны. Чтобы их возобновить, необходимо прекратить террор, прекратить насилие. Однако Арафат решительно не желает это делать.
Почему? Есть несколько вариантов ответа.
1. Арафат не полностью контролирует обстановку. Главные центры террора действуют самостоятельно. И Арафат не хочет дискредитировать себя, не хочет отдавать приказ, который не будет выполнен.
2. Арафат боится садиться за стол переговоров, которые могут вывести на «окончательное урегулирование». Он врос в образ революционного лидера, призывающего к джихаду и прославляющего шахидов, героев-смертников. Мирная политическая работа, управление государством как-то не идут у Арафата. Создан огромный бюрократический коррумпированный аппарат, работающий на себя, а не на общество. За несколько лет «автономного» существования понизился уровень жизни в Газе и на Западном берегу. О демократии и говорить нечего.
3. Арафат боится возобновить переговоры, потому что против этого возражают набравшие силу палестинские радикалы. После того как израильтяне ликвидировали одну из наиболее зловещих фигур среди организаторов террора Салада Шехада, последовало заявление ХАМАСа: «Те, кто мечтает о так называемом мире, глубоко заблуждаются. Нет такого понятия, как мир с Израилем. Мы разнесем в клочья тела сионистов в каждом ресторане, на каждой автобусной остановке, в каждом автобусе». Имея такие тылы, Арафат «стесняется» конструктивно относиться к мирному процессу.
Еще в годы первой интифады палестинский поэт Махмуд Дервиш (а он не был радикалом, экстремистом) обратился к евреям с такими строками:
Покиньте же нашу страну,
Нашу землю, наше море,
Нашу пшеницу, нашу соль, наши раны…
Все покиньте.
И покиньте
Память о памяти вашей…
И пока так думают и чувствуют люди, трудно говорить об устойчивом мире.
Но вместо того, чтобы постепенно готовить палестинцев к мирному сосуществованию с евреями, разрушать разделяющую оба народа стену ненависти, Арафат — своими речами, своими действиями — укрепляет ее. И тем самым сам выталкивает себя из мирного процесса.
* * *
Понимаю, что мои соображения по поводу мирного процесса мало напоминают мемуарную прозу. Тут я скорее не участник, а наблюдатель. Участие обозначено в указанных выше книжках, которые не хочется пересказывать. Впрочем, и само участие было ограниченным. У Москвы другие внешнеполитические заботы были на первом плане. Это — во-первых. Во-вторых, не было крупных конструктивных идей, которые могли бы сблизить позиции сторон. Главное, чего добивался МИД, — чтобы формат нашего присутствия на той или иной процедуре не уступал американскому. Если Кристофер произносит речь, то и Козырев должен.