— Но и это не все! — переходя в такую же степень возбуждения продолжил Берик.
— Ну-ка, ну-ка, что ж там еще?! — Трофим обратился в сплошное внимание.
— Вот, наш объект перед прыжком.
На экране появилась картина сидящих на земле, спиной к камерам бойцов, Яков светился засвечено ярким желтым светом. Берик сбавил чувствительность, пока силуэты человека не приняли приемлемые очертания, где оголенная шея бойца показывала тридцать шесть и пять десятых градуса. Сто пятьдесят шестой стоял перед ними запрокинув голову вверх, готовясь к прыжку. Берик замедлил воспроизведение и навел фокус на ноги мертвеца. В замедленной съемке ноги, которые защищали только ранее камуфляжного цвета штаны, к моменту съемок из-за грязи уже потерявшие начальный цвет и имевшие несколько прорех на своей поверхности вдруг сверкнули ярко желтым цветом. Ярко желтый цвет в отверстиях штанов по шкале подходил к сорока градусам. Еще десяток секунд замедленного воспроизведения и объект в стремительном прыжке, прижимая к животу автомат вылетел из ракурса камеры.
— Видите? — возбужденно тыча в экран чуть ли не крикнул Капезович, — он произвольно повышает энергозатраты. Тут не меньше сорока одного градуса! Это же совершенно новое управление носителем!
Трофим протянул руку Берику.
— Поздравляю вас коллега, это просто прорыв, это блестяще! Третья категория качественно превосходит наши самые смелые предположения!
Ученые обменялись вдохновленными рукопожатиями.
— Док, а вы уверенны, что это хорошо? — мрачно осведомился Сагитай.
— Что именно? То что вирус прогрессирует такими темпами и носитель обретает качественно иной уровень? — спросил Трофим. — Безусловно, это очень важно для науки, я думаю для человечества в целом. У него уже даже название есть, вирус бессмертия! — совершенно потеряв от восторга голову доложил Трофим.
— Да фигня это все, Док, как ты его не назови. Ты что ничего не заметил?
— Я? — опешил Трофим. — О чем вы, Сагитай?
— Маска то у него, на морде… Санькина. Саня Клише, Док… помнишь?
Ученые пришли в себя. Оба. Суровая реальность Зоны вернула их в этот мир, там где каждый начатый день не гарантирует того, что он будет закончен. Они сидели в развалинах старого бревенчатого дома имеющего всего две стены, на Пепелище. Остальная часть была огорожена деревянным, связанным друг с другом проволокой штакетником, который не выдержит удара сапогом. Где-то в темноте бродили и стояли мертвецы, среди которых должен был быть сто пятьдесят шестой, с автоматом. Определенно это не то место, где нужно радоваться за успехи вируса, так умело распоряжающегося человеческим организмом, научившимся использовать его воспоминания, его мозг, прошедший миллионы лет эволюции.