На этот раз привязываться к каким-либо световым ориентирам я не стал, а обозначил квадрат, по которому следовало вести огонь, внутренне содрогаясь: по моим расчетам, разрывы должны были быть совсем недалеко от нас. Грохнуло, даже до нашего укрытия долетели мерзлые комки земли, еще грохнуло, еще. Я немного скорректировал и попросил дымовой для прикрытия. Дымовой плюхнулся и добавил черноты и гари в сереющее небо.
Через несколько минут мы с выпученными глазами валялись возле своего подъезда, тяжко дыша. Паша уже встречал нас и махал рукой. Похлебав вместо воды горячего чаю и перекурив, я поспешил со связистом на крышу.
Как только выполз, так сразу услышал длинную глухую очередь из пулемета. Все, как обычно, не слава богу: ну что еще, скоро Новый год, а кому-то все не празднуется. Откинув крышку чердачного люка и просунув внутрь ствол ПК, палил дагестанец-наводчик. Котел лежал неподалеку, зажимая окровавленное плечо. Еж деловито разгибал усики на гранате.
— Отойди! — крикнул он дагестанцу.
Боец, задрав ствол пулемета, откатился в сторону. Еж закинул гранату и плюхнулся рядышком, захлопнув люк. Крышку подбросило взрывом и оторвало, она чуть не прихлопнула меня, ползущего, по башке. Бойцы снова остервенело принялись палить в люк. Я подполз к бледному разведчику Котельскому.
— Куда тебя ранило?
— В плечо, командир, духи из люка выползли, сперва не поняли, мы друг на друга вылупились, они первые опомнились, начали палить, ну, меня и зацепило.
Связист, не снимая радиостанции с плеч, вытащил из-за пазухи ИПП, разорвал его зубами и начал перевязывать Котла, я вколол ему в ногу промедол и подполз к чердачному люку.
— Командир, трое было. Накрыли или нет — хрен знает, они, по-моему, здесь черт знает сколько сидели рядышком с нами, когда артиллерия начала поблизости долбить, они и выползли…
Что-то это мне начинало напоминать. Первый этаж — немцы, второй — наши, и наоборот: ей-богу, Сталинград какой-то. Зачищать соседний подъезд смысла особого я не вижу, нечего людьми разбрасываться. Если боевиков порешили, то хорошо, не порешили — плохо: мы вскроем свое местоположение, и скоро нас атакует большая хорошо вооруженная группа боевиков, которая сожрет и меня, и мое немногочисленное воинство с потрохами.
Однако, с другой стороны, боевикам сейчас не до нас: их основные силы направлены в данный момент на разгром и уничтожение основной массы войск, брошенной в Грозный. Маленькое подразделение, засевшее в доме, пока особой угрозы и ценности военными трофеями для них не представляло; скорее всего, это и отвлекало от нас большие неприятности. Да к тому же ежели боевики все таки остались в доме, то пусть попробуют выйти. Крышу все равно контролируем мы. Чердачный люк приладили на место и закидали тяжелыми мешками. Мстительный Еж повыдергивал кольца с пары гранат и положил их под мешки. Пусть теперь кто попробует их стронуть, а вышибать крышку люка в замкнутом помещении себе дороже, можно запросто остаться на всю жизнь контуженным или погибнуть. Котла оттащили вниз. Наверху остались все те же лица плюс связист. Замены вместо раненого и впавшего в беспамятство Котла не попросили, сказали, что справятся вчетвером. Уже привычными словами проинструктировав бойцов, я покосился на мешки, наваленные на люк, и пополз обратно во временную штаб квартиру. Что-то то и дело то ползаю, то бегаю. Когда же я буду ходить вальяжно и размеренно, покачивая толстым задом, как тот начальник, который обозвал меня сиволапым лейтенантишкой? Хотя, может, и зря я на него обижаюсь, он наверняка тоже сейчас где-нибудь в колонне умело руководит боем.