— У нас свой есть — день борозды. А вы что, железнодорожник?
— Да. Знаете, проектирую безмостовую систему железнодорожного сообщения.
— Как это — безмостовую?
— А так. Вот идет поезд — нормально, по рельсам. Впереди — река. А моста нет. Поезд идет полным ходом…
Председатель пошевелился в кресле:
— Ну?
— Что делает поезд? Он пла-авненько поднимается в воздух, перелетает, — приезжий показал рукой, — через реку, снова становится на рельсы и продолжает путь.
Председатель готов посмеяться вместе с приезжим, только ждет, чтобы тот пригласил.
— Представляете, какая экономия? — серьезно спрашивает приезжий.
— Это как же он, простите, перелетает? — Председатель все готов посмеяться и знает, что сейчас они посмеются.
— Воздушная подушка! Паровоз пускает под себя мощную струю отработанного пара, вагоны делают то же самое — каждый под себя, паровоз подает им пар по тормозным шлангам… Весь состав пла-авненько перелетает реченьку…
Председатель засмеялся; приезжий тоже озарил свое продолговатое лицо ясной золотой улыбкой.
— Представляете?
— Представляю. Этак мы через месяц-другой пла-авненько будем в коммунизме.
— Давно бы уж там были! — смеется приезжий. — Но наши бюрократы не утверждают проект.
— Действительно, бюрократы. Проект-то простой. Вы как насчет рыбалки? Не любитель?
— При случае могу посидеть…
— Ну вот, с Синкиным сразу общий язык найдете. Того медом не корми, дай посидеть с удочкой.
Приезжий скоро нашел большой дом Синкина, постучал в ворота.
— Да! — откликнулись со двора. — Входите!.. — В голосе женщины (откликнулась женщина) чувствовалось удивление — видно, здесь не принято было стучать.
Приезжий оторопел… Голос женщины показался ему знакомым. Он вошел… Прямо перед ним на крыльце с тазом в руках стояла женщина… Лет, наверно, пятидесяти, красивая в прошлом, ныне полная — очень. Она тоже оторопела.
— Игорь… — сказала она тихо, с ужасом.
— Вот это да, — тоже тихо сказал приезжий. — Как в кино… — Он пытался улыбаться.
— Ты что?.. Как ты нашел?
— Я не искал.
— Но как же ты нашел?.. Как ты попал сюда?
— Случайность…
— Игорь, господи!..
Женщина говорила негромко. И смотрела, смотрела, не отрываясь, смотрела на мужчину. Тот тоже смотрел на нее, но на лице у него не было и следа насмешливого, иронического выражения.
— Я знала, что ты вернулся… Инга писала…
— Ольга жива? — чувствовалось, что этот вопрос дался мужчине нелегко. Он — или боялся худого ответа, или так изождался этого момента и так хотел знать хоть что-нибудь — он побледнел. И женщина, заметив это, поспешила:
— Ольга — хорошо, хорошо!.. Она — в аспирантуре. Но, Игорь, она ничего не знает, для нее отец — Синкин… Я ей ничего…