Вообще что-то изменилось. И в ней, и в попутчиках. Идти стало легче, настроение улучшилось. А всего лишь встретились с волшебницей и увидели чудо. Даже Приш повеселел, хотя остался без даров. А Мёнгере чувствует какое-то волнение в себе, трепет. И хочется влюбиться – впервые в жизни.
Вокруг очень красиво. Мёнгере казалось, что осень в этих краях темная и холодная, а она разная. Буйство красок. И как приятно идти по опавшей листве. От шороха листьев мурашки по коже. Вот бы схватить их и подкинуть в воздух, чтобы они осыпали Мёнгере. Она постарается запомнить этот день, чтобы вспоминать его в ненастные.
Дорога пошла под уклон, и окрестности стали видны как на ладони. По обе стороны – поля со скошенной травой. Приш рассказывал, что ею кормят коров зимой. Вот и сейчас стоят стога. Мёнгере захотелось подойти поближе и рассмотреть. Она так и сделала: побежала прямо на поле. Приш и Глеб с трудом ее догнали.
– Ну ты даешь! – удивился Приш. – Что это с тобой сегодня?
А Глеб посмотрел так, словно впервые увидел. И почему-то от его взгляда внутри Мёнгере полыхнуло.
– Да вот, сено, – смутилась она. – Решила потрогать.
Хухэ стоял рядом, принюхиваясь: наверное, в стоге водились мыши. Да и от сена пахло так… Мёнгере вдохнула полной грудью.
– Мы тюфяки соломой набиваем и в клетях стелем. Там хорошо летом спать – не душно, – сказал Приш. – Только сено колется.
Мёнгере лишь улыбнулась: если получится, она узнает, что такое клети. И полежит на душистых тюфяках.
И тут Глеб заметил крыши домов – деревня расположилась в низине вдоль реки. Провизия у путников была, поэтому заходить в поселение не хотелось. Но мост через реку находился именно там, а им надо на противоположный берег. Вброд в незнакомом месте не пойдешь, опасно. Так что деваться некуда. Можно, конечно, темноты дождаться, а потом незаметно прокрасться, но как-то глупо.
Мёнгере вертела головой: место красивое. Речка лениво несет свои воды. Лишь изредка пойдут круги – рыба плещется. Берег порос высокой серой травой. Над водой свисают деревья: полощут ветви. Солнце садится, обагряя небо и окрашивая облака в аметистовый цвет. Жаль, что Мёнгере не поэт.
Серые дома цепочкой выстроились вдоль реки. Рядом с каждым в воду спускались мостки. Мёнгере заметила на одном женщину: та стирала белье. Рядом бегали малыши, на которых мать время от времени прикрикивала. Народа на улице было немного – уже вечерело. Мёнгере со спутниками свернули к мосту и неожиданно возле одного из домов увидели гроб.
Вокруг него собрались люди. Они оживленно переговаривались.