Когда солнце село, и даже в каюте воздух стал прохладнее, я замоталась в шерстяную шаль, которую Бенара положила вместе с платьями и корсетами. Потом проверила, спит ли дракончик, и вышла на палубу.
Соленый запах моря защекотал нос, от влажности волосы распушились и приподнялись, словно весь день их завивала. Сырость и холод моментально пробрались под шаль, я поежилась и огляделась.
С наступлением ночи судно погрузилось в покой. Лишь иногда с носа долетают короткие фразы и смешки. Паруса подняты, а волны в лунном блеске за бортами движутся равномерно, что значит идем на хорошей скорости. Небо чистое, хотя звезды видно плохо из-за сияния ночного светила.
Я потерла нос, который почему-то стал мокрым, и осторожно спустилась вниз. Взгляд упал на место, где совсем недавно сражался и погиб моряк с большими деснами. Меня передернуло. По спине пробежал озноб, совсем не похожий на тот, что бывает, когда замерзнешь. В глазах предательски защипало.
Я быстро заморгала, боясь, что чувства вылезут наружу и снова разрыдаюсь, как простолюдинка. А когда повернулась к правому борту, заметила виконта, который снова смотрит в небо, словно зачарованный. Но в этот раз он встал под козырьком, поэтому выходя из каюты, его не заметила.
Уверенная, что де Жерон не может видеть спиной, я стала рассматривать его.
С удивлением обнаружила, что, когда не пытается выглядеть грозным и суровым, его можно назвать красивым. Широкие плечи, могучий торс, узкая талия. А белые волосы в свете луны кажутся серебристыми, словно их посыпали мерцающей пылью. Мелькнула мысль, что если Черный принц так же хорош собой, то мне несказанно повезло.
– Долго будете там стоять? – вдруг спросил виконт не оборачиваясь.
Я вздрогнула.
– Вы… Вы все время знали, что я здесь?
Он ответил, все так же оставаясь ко мне спиной:
– С того момента, как спустились из каюты.
Щеки потеплели, когда представила, что виконт мог навоображать, заметив, как я молча и тайком его разглядываю. Сердце забилось чаще. Пришлось несколько секунд усиленно считать звезды, чтобы привести его в порядок.
Наконец, оно немного успокоилось, а я подошла к борту и спросила:
– Вы давно плаваете на корабле?
– Корабли не плавают, – отозвался де Жерон.
– Что? – переспросила я.
Виконт пояснил, глядя на проплывающие внизу волны с серебристыми макушками:
– Корабли не плавают, миледи. Они ходят по морю.
Я нахмурилась, недовольная его холодностью, но все равно сказала:
– Мне не известны премудрости морского дела или как это у вас называется. Но для меня лодки всегда будут плавать, потому, как ходить может лишь тот, у кого есть ноги. Или лапы. Так что наш корабль плывет.