Если в своей жизни с любящими родителями и тремя братьями с врожденной склонностью к лидерству Эйлин чему-то научилась, так это тому, что, добиваясь своих целей, человек должен использовать все, что есть у него под рукой.
Она снова взглянула на Фробишера. Теперь он казался полностью погруженным в раздумья. Эйлин отвела глаза и стала думать, что можно предпринять, чтобы разузнать о пропавших детях.
Когда экипаж повернул на Уотер-стрит, она снова бросила взгляд на Фробишера.
– Миссис Хардвик, жена англиканского священника… – начала она и, увидев, что он повернулся к ней, продолжила: – Она вполне может знать о похищенных детях, особенно если, как вы говорите, они тоже европейцы, из чего я делаю вывод, что они в основном англичане.
Роберт кивнул.
– От миссис Хардвик мы получили информацию о том, что похищены семнадцать детей.
– В самом деле? – Эйлин натянуто улыбнулась. – В таком случае она, безусловно, самый подходящий для нас человек.
Роберт выпрямился.
– У меня уже есть список пропавших детей с указанием возраста, о которых она рассказала моему брату.
Эйлин наклонила голову в знак согласия.
– Это начало, но есть еще масса вещей, которые может знать миссис Хардвик и которые могли бы дать нам определенную идею о том, как похищали этих детей и, главное, откуда.
Экипаж начал замедлять ход, приближаясь к перекрестку, где они хотели сойти. Взгляд Эйлин встретился с голубыми глазами Фробишера.
– Как я понимаю, сэр, я должна отнести ваше письмо, а потом, учитывая, что еще рано, нам стоит зайти в дом преподобного и посмотреть, что нам удастся выяснить.
Фробишер упорно смотрел ей в глаза; она почувствовала, что он не привык следовать чьим-то указаниям. Но тут экипаж остановился, и он кивнул в знак согласия. Потом вышел из экипажа и подал руку Эйлин.
Спустившись на мостовую, она с большим трудом удержалась от несомненно глупого позыва улыбнуться победной улыбкой.
Из тени узкой улочки, проходившей сбоку от здания почты, Роберт наблюдал, как мисс Хопкинс – как могло случиться, что он до сих пор не знал ее имени? – идет по набережной. Дойдя до входа, она обменялась вежливым кивком с джентльменом, который, приподняв шляпу, проворно открыл перед ней дверь, и проскользнула внутрь.
Роберт мысленно хмыкнул. Эта женщина двигалась с величавой уверенностью. Эффект усиливали сверкающие светло-карие глаза и корона роскошных блестящих волос цвета темной меди. Их большая часть скрывалась под шляпкой, однако на виду оставались яркие локоны, уложенные по обеим сторонам лица и сзади на шее. При ходьбе локоны покачивались и подпрыгивали весьма соблазнительным образом.