– Спасибо.
– Ты такая красивая, – прошептал он. А затем покачал головой, словно не в силах поверить, что произнес эти слова. – В клетке ты призналась, что рисуешь, чтобы избавиться от кошмаров. Почему бы тебе не нарисовать что-нибудь сегодня? Возможно, это успокоит тебя.
«Не смягчайся. Ты и так уже на краю».
– Ты хочешь просто еще раз забраться в мои мысли.
– Мне хочется успокоить тебя и одновременно понять, что ты знаешь о богах.
Она отпустила его руку, чувствуя пустоту, и пожала плечами.
– Мне понадобятся краски и холст. – При мысли о том, что в ее руках снова окажется кисточка, Даника испытала прилив возбуждения. Она не думала, что снова станет рисовать.
На щеках Рейеса вспыхнул румянец, и он откашлялся. А затем выпрямился и отвернулся от нее:
– Я… я уже приготовил все, что тебе нужно.
Даника изучала его профиль. Его нос казался длиннее, чем у других воинов, и выглядел более аристократично. У него были густые и длинные ресницы. И упрямый подбородок.
– Что ты имеешь в виду?
– Я побывал у тебя дома. У меня осталась твоя сумочка, и после того, как ты исчезла, я отправился к тебе домой, увидел твои краски и купил все, что необходимо. На всякий случай. – Его голос сделался хриплым. – Ты будешь рисовать?
На всякий случай?
– Я… Возможно.
Он был у нее дома? И что он подумал о ее крохотной, забитой вещами квартирке? Когда-то такой любимой. И почему, представив его там, она вдруг ощутила, что именно так все и должно быть?
Рейес не пытался надавить на нее. Он просто кивнул, словно понимал ее нерешительность.
– Мне надо ненадолго отлучиться, поговорить с Торином. С тобой все в порядке? Побудешь одна?
Она сомневалась, что когда-нибудь снова будет в порядке, но ответила:
– Да, конечно.
Рейес взглянул на нее, наклонился и нежно поцеловал в губы. Она приоткрыла губы, ощущая его горячий язык, однако его ласки дарили нежность, но не страсть. И все-таки она уже была не в силах сопротивляться.
– Ангел, – прошептал Рейес.
Даника обвила его руками за шею, крепко прижимая к себе. Наверное, она могла бы целую вечность вот так обнимать его. Сейчас она не ощущала ни боли, ни горечи потери, лишь сильного мужчину, отпугивающего ее демонов.
Рейес обхватил ее за талию и прижал к себе как можно сильнее. Она раздвинула ноги, снова надеясь ощутить его возбуждение. Желание обожгло ее изнутри, и она вскрикнула, чувствуя, что от усталости не осталось и следа.
Даника вспомнила, как он целовал ее утром, но не испытывал настоящего наслаждения. Пока она не сделала ему больно. Он даже признался, что не способен ничего чувствовать, если не причинить ему хоть малейшую боль вроде укуса.