– Да, – ответила она, вдыхая исходивший от него свежий аромат сосновой хвои. На нем была черная тенниска и новые брюки. – Я хочу пойти вместе с тобой к Торину.
Он склонил голову и уперся в нее пристальным взглядом:
– Ты не… боишься меня?
– Нет. – И это правда. Она просто была немного смущена.
Рейес вздохнул, и в этом вздохе прозвучало огромное облегчение.
– Я обнаружил, что абсолютно беспомощен перед тобой.
Так же, как и она перед ним?
– Я не понимаю. – Ни странного притяжения между ними, ни их взаимного нежелания причинять друг другу боль, от которой все равно невозможно было скрыться.
– Я тоже. – Он протянул ей руку. – Я возьму тебя с собой, но ты не должна прикасаться к Торину. И не приближайся к нему.
– Х-хорошо.
– Это очень серьезно. Помнишь эпидемию, которая свирепствовала в Будапеште, когда ты оказалась здесь в прошлый раз?
Даника кивнула, стиснув его ладонь. И ощутила восхитительное тепло.
– Стоит ему лишь прикоснуться к тебе, и начнется новая эпидемия.
Рейесу нравилось ощущать ладонь Даники в своей ладони. Каждый раз, когда она оставалась одна и он подходил к ней и дотрагивался до ее руки, она была холодна как лед. Но уже спустя несколько секунд этот лед таял, оставляя на коже восхитительное болезненное покалывание.
Болезненное.
Рейес старался не вспоминать о том, что увидела Даника. Но мысли разбегались. Каким монстром, наверное, он выглядел, находя удовольствие в столь жестоком занятии. Выкрикивал ли он ее имя? Он не мог сказать наверняка.
Рейес завернул за угол, сгорая от желания взглянуть на Данику, но сдержался. Она стала свидетельницей его страшных утех, но не убежала в ужасе. И это его немного утешило. Но, вспоминая ее потрясенное лицо, он знал, что никогда не позволит Боли вмешаться в их отношения. А это значит, что он не сможет заняться с ней любовью. Никогда.
Он подумал, что подсознательно лелеял надежду, что однажды сумел бы овладеть Даникой, не беспокоясь, что может навредить ей и сделать из нее безжалостного убийцу. Глупая надежда. Отвратительная. Он настоящий демон.
Это к лучшему, заверил он самого себя. Его ангел заслуживал только лучшего. Даника заслуживала доброго мужчину, который подарит ей радость. И не заставит испытывать отвращение. К самой себе, к нему.
При мысли об этом в нем проснулась ревность, чудовище более свирепое, чем Боль, которое издало страшный вопль и стиснуло его голову изнутри.
– Ты так сильно сжал мою руку! – воскликнула Даника, задохнувшись от боли.
Рейес мгновенно ослабил хватку:
– Прости. – Сможет ли он когда-нибудь отпустить ее?