– Во-первых, уясни, что я и есть богиня, – сказала она Рейесу. И добавила, обращаясь к Уильяму: – Тебе не идут мольбы, – а затем продолжила перебирать наряды.
– Ты обещала мне книгу, – сказал воин.
– Да, но я не сказала когда.
– Я останусь здесь до тех пор, пока ты ее не вернешь.
– Именно поэтому я и не буду торопиться. Мне весело, когда ты рядом.
Уильям закрыл лицо ладонями.
– Не хочу вам мешать, – сказал Рейес, – но…
– Во-вторых, я еще не закончила. Уильям, что ты думаешь об этом платье? – Она протянула ему полоску ткани, украшенную бисером.
– Я в восторге, – с улыбкой откликнулся воин.
– Анья, пожалуйста, – взмолился Рейес.
– Отлично. Я надеюсь, теперь ты готов выслушать мои претензии. – Она обернулась к нему и подняла вверх палец. – Послушай, милый. Я помогла справиться со смертельным проклятием, связывавшим тебя и Мэддокса, но через пару недель ты опорочил меня перед Люсьеном. Как нехорошо с твоей стороны.
Он открыл рот, собираясь возразить.
Она подняла еще один палец и вскинула бровь, не давая ему произнести ни слова. Он поджал губы.
Уильям расхохотался, забыв о своих проблемах.
– У тебя неприятности, – пропел он.
– Затем, – продолжила она, удовлетворенно кивнув, – ты заставил Люсьена целую вечность ждать, прежде чем рассказал об Аэроне. Кроме того, я уже пыталась помочь с Даникой. И ты даже не поблагодарил меня. К тому же я плохо знаю титанов. Они уже были в темнице, когда я родилась. И последнее, от тебя ужасно разит. Ты когда-нибудь слышал о душе, милый?
– Я признаю все свои ошибки и прошу прощения, Анья, – выпалил он. – Просто скажи, как мне их исправить, и я все сделаю. Но сначала помоги мне, пожалуйста. Кронос требует, чтобы я доказал, что смогу защитить Данику, и только тогда вернет ее мне.
«Боги, обожаю любовные истории». Анья внимательно посмотрела на воина, стоявшего перед ней. Он сильно похудел, возможно, потому, что почти не ел и лишь пил алкогольные напитки вперемешку с амброзией. Он давно не принимал душ и не переодевался. Его лицо было бледным, а грязные взъерошенные волосы стояли дыбом.
Если честно, то выглядел он ужасно.
Но больше всего ее удивило, что впервые со дня их знакомства на нем не было ни единого пореза.
– Эй, а почему ты больше не ранишь себя?
Он взглянул на свои руки с таким видом, словно и не понял, что давно бросил прежние привычки.
– Я каждую минуту испытываю ужасную боль. Поэтому в порезах нет нужды.
– Но что, если Даника вернется, твоя душа перестанет болеть и тебе снова придется резать себя. Будешь ли ты ей тогда рад?
– Я с радостью разрежу себя на куски, лишь бы Даника вернулась.