Это был подземный бассейн. Из него вода перетекала в водоем снаружи. Можно было слышать шум водопада над головой. Однако над ними не было монолитной скалы. Тут и там в камнях виднелись расщелины, сквозь которые просачивался солнечный свет, и лучи плясали на поверхности воды. Можно было уловить, как там, наверху, трепещут на ветвях листья. Иногда откуда-то сверху маленькими ручейками стекала вода и спускалась зеленая сочная лоза. Вокруг были глухие каменные стены. Да, можно сказать, убежище. Пенни затаила дыхание, любуясь красотой. Она повернулась. Мэтт стоял позади, наблюдая за ней. Его лицо… о да, он любит это место.
– Тут так красиво, – выдохнула девушка, и он улыбнулся странной, неведомой доселе улыбкой.
– Да, – согласился он.
– Ты часто сюда приезжаешь?
Голос ее прозвучал напряженно. Пенни казалось, что сейчас произойдет что-то, но она не была уверена что.
– Только когда очень нужно, даже Дональд не знает о нем. Тут здорово, правда?
– Да! Так где твои сорок семь девушек?
– Ладно, я их выдумал. Ты – первая, кого я сюда привел.
– Звучит неплохо.
– Да, – серьезно подтвердил он. – Пенни?
– М-м-м?
– Хочу тебя поцеловать.
Внезапно весь холод куда-то улетучился. Ей даже стало жарко, но это был какой-то внутренний жар.
– Я за, – согласилась она. – Вот только пальцы ног я не чувствую. А если начать целоваться, можно забыть про них напрочь и замерзнуть.
– Всегда практична.
– Ну, кому-то же нужно сохранять ясность ума. Но у меня есть предложение.
– Какое?
– Проплывем назад, выберемся, высушимся, а потом можно и подумать о поцелуях.
Возникла пауза.
– То есть ты хочешь сказать, что нам предстоит важное дело?
– Думаю, даже больше, – улыбнулась Пенни. – Считай, что это сделка.
– Тогда в путь, – согласился Мэтт.
Они повернулись к падающей стене воды и поплыли назад – там их ожидали лошади и пикник. Поцелуй – и не только. Мэтт настоял на том, чтобы вытереть Пенни досуха. Он растер ее, так что кожа начала гореть. В конце концов его прикосновения обрели совершенно новый смысл, и Пенни не хотела сопротивляться. Мэтт притянул ее к себе и поцеловал – как никто и никогда не делал до этого. Его кожа все еще была влажной, но ей было все равно. Главное – что он почти обнажен, да и ее крохотные тряпочки одеждой не назовешь. Они слились воедино, и казалось, поцелуй длился целую вечность. Но наконец здравый смысл возобладал – и с ним голод. Они накинулись на еду так, точно не ели три дня, а потом растянулись на траве, глядя сквозь листву в небо.
– Пенни!
– М-м-м?
– Ты сильно переживаешь из-за Бретта? Расскажи мне про него, – попросил Мэтт.