– Зачем?
– Это важно, ведь ты от него сбежала на край Австралии. Твоя семья – важная страница жизни для тебя, потому я хочу о них знать. И про Бретта тоже.
Пенни затаила дыхание. Неужели он говорит про их будущее?
– Это глупая история, – начала она. – Я была дурочкой. Привыкла всем вокруг угождать. А в моей семье этим пользуются. Отец всех третирует, сестра, конечно, пустоголовая глупышка, но у нее есть характер. Мама… – Пенни помолчала. – Иногда кажется, что и она не способна думать ни о чем серьезном, но это не так! Наверное, в глубине души она такая же, как и я, – пытается всех вокруг сделать счастливыми. Но отцу она никогда не противоречила – никогда. Она старается всегда уладить все конфликты, чтобы все думали, что у нас полная идиллия. А я в какой-то момент научилась этому у нее.
– И что же Бретт?
– Я работала поваром в Лондоне. Редко приезжала домой – если честно, почти не приезжала, потому что отец постоянно устраивает мне выговоры, он ненавидит кулинарию. Но мама звонила каждую ночь. Вроде все было нормально. Но потом умерла бабушка – со стороны матери – и оказалось, что я не понимала, как мама в ней нуждалась. Странно, но вот такие тесные семейные узы. Бабушка всячески поддерживала маму, и это придавало ей сил терпеть все выходки отца. После смерти бабушки она сломалась. – Пенни вздохнула. – Ну вот, я приехала домой, а отец уговорил меня на работу ассистента – а я так испугалась за маму, что согласилась. В это время и появился Бретт – я для него была дочкой богатеньких родителей. Но я слишком занята была переживаниями, чтобы понять его намерения. Ну и конечно, он просчитался и лишь потом понял, кто папина любимица. Но когда Фелисити приехала домой, он исправил свою ошибку. Остальное ты знаешь.
– Он идиот!
Пенни задумалась. Странно, но лежать вот так на мху рядом с Мэттом было неким избавлением. Чувство унижения, что не проходило с момента того кошмарного ужина, наконец куда-то улетучилось, испарилось, точно туман в лучах солнца.
– Нет, – возразила девушка. – Он лживая, хитрая жаба, полагает, что получит состояние отца, если женится на его дочери. Может, так оно и будет – к тому же он еще и получил красивую жену, – но он не знает ничего о Фелисити и ее знаменитых истериках. Он с ней не жил.
– Думаешь, он сам себя наказал?
– Ты сам это сказал. И потом… я здесь с тобой. И как бы я ни переживала за маму, ты прав: я не могу решить все ее проблемы за нее.
– И у нас есть пирожные, водопад и овцы. Как от такого отказаться?
– Да уж, – согласилась Пенни, улыбаясь. – Бретт и Фелисити отныне не принадлежат моей жизни, и сейчас я бы даже могла поехать на их свадьбу. Но ты прав, я не поеду.