Денис вылетел на улицу, вертя головой по сторонам, выискивая глазами подругу. Она стояла посреди дороги, метрах в пятнадцати от него. Девушку трясло, просто колотило, это было заметно даже на расстоянии.
Денис кинулся к ней.
– Что случилось? Что? – Он обхватил её трясущиеся плечи руками, бегло оглядел с ног до головы: вроде, всё цело. Но в глазах застыло что-то жуткое, чёрное. Чего же она так напугалась средь бела дня?
Асель сбивчиво забормотала:
– Она пыталась меня схватить… пыталась схватить. Я бежала быстро, как могла, но она… она была быстрее. У неё такие странные ноги… как у животного. Когтистые и бесшумные… И глаза в огне…
Асель бормотала и бормотала, даже не переводя дыхания. Точно торопилась исповедаться. Лицо её побледнело, застывшие глаза наполнились слезами, губы дрожали. В руках она теребила тот самый обрывок из записной книжки с названием препарата для деда Макара. На рукаве светло-бежевого пальто в районе плеча Денис заметил след, будто кто-то грязной огромной рукой прикоснулся.
Он прижал Асель к себе и легонько приобнял. В носу защекотал приятный запах её шампуня. Кажется, земляника или какой-то ягодный коктейль.
– Успокойся, чего ты? – шепнул Денис, крепче прижимая девушку к себе. – Никто не посмеет тебя тронуть. – Он оглядел пустынную улицу. – Видишь, никого нет.
Асель перестала дрожать и подняла на Дениса глаза. Страх в них сменился удивлением.
– Она тебя испугалась! Она испугалась!
– Кто – она?
– Та самая старуха, что мне укол сделала. Помнишь, я рассказывала? Это она стояла у моей кровати, перед тем, как я на мост пошла. Это она! – Осознав, что стоит посреди улицы в объятиях парня, с которым недавно повздорила, Асель отпрянула от Дениса и для верности даже отступила на пару шагов. – Почему она тебя испугалась?
Денис пожал плечами.
– А она, вообще, была? Может, тебе привиделось? У тебя посттравматический шок не прошёл. Ну, после прыжка с моста.
Карие глаза Асель сверкнули бешенством.
– Шок? Считаешь, я вру?!
Судя по всему, Асель не врала. Испуг был настоящий. Да и последующий гнев – тоже.
Денис потёр лоб, взъерошив чёлку.
– Ладно, ладно. Верю. Расскажи подробнее, как это было.
В ответ – молчание и взгляд, полный снисходительного презрения.
Денис поник: чем дольше он общается с Асель, тем сильнее она его ненавидит. За что он удостоился такой чести? Ясно, за что… За то, что Асель приходится ему подчиняться, за то, что он бездушный математик, за то, что судьба связала их вместе, не спросив разрешения, за то, что он её нумерат Но могла бы хоть чуть-чуть быть с ним помягче: всё же он вытащил её из реки.