Итак, что произошло за этот день? Установлена вторая переменная из уравнения – дед Макар. В этом сомнений нет. Скорее всего, старик останется жив, значит, они его спасли. Поехали дальше. Первая переменная. На ум пришли слова Асель о мальчике Коле… Тут надо бы выяснить подробности его жизни, а для этого – поговорить с матерью, но она ещё не вернулась с работы. Может, навестить её прямо там? Только магазин, в котором она работает, находится в соседнем селе.
За воротами послышался шорох, калитка приоткрылась, и в образовавшуюся щель высунулась голова Кольки.
– А ты почему тут сидишь?
– Мне надо подумать. И я хотел бы побыть один, – строгим голосом произнёс Денис.
Он старался избегать общения с детьми, поэтому всегда избирал тактику под названием «Играть я с тобой не собираюсь, и вообще лучше оставить меня в покое». Колька, конечно, намёка не понял. Он уселся под боком и принялся болтать ногами, что несказанно раздражало. Денис и без того не мог сосредоточиться. В голове нещадно шумело, выбитое плечо отдавало тупой болью по всей руке.
– А зачем ты думаешь? – задал очередной глупый вопрос мальчишка.
«Потому что ничего другого не умею», – промелькнула в голове тоскливая мысль, но вслух Денис ответил:
– Думать – занятие полезное, помогает выпутываться из неприятностей. Когда ты попадаешь в переделку, то лучше остановиться и подумать. Говорят, что умные люди всегда находят выход из любой передряги, а гении никогда в неё не попадают.
– А ты попал?
Денис выдавил полуулыбку.
– Ага, попал, попал. По-другому и не скажешь. Я ж не гений…
– А я скоро в школу пойду, – сообщил деловито Колька. – Как сентябрь наступит, так меня мама в школу будет водить.
Сердце Дениса заскулило где-то внутри. Знал бы Колька, что его мамаша задумала на самом деле.
– Когда твоя мамка-то придёт? – спросил он.
Мальчишка при упоминании матери задрыгал ногами ещё активней и расплылся в счастливой улыбке. Любит, наверное, свою нерадивую мамашу. Денису захотелось вдруг, чтобы Колька стал взрослым, не таким беззащитным и несмышлёным, пусть бы ему исполнилось лет пятнадцать-двадцать, тогда он, возможно, пережил бы предательство самого близкого на свете человека или попытался его понять.
– Дядя Денис, а ты надолго к нам приехал? – поинтересовался Колька.
«Дядя Денис» – аж покоробило. Сразу чувствуешь себя старым, на плечи падает многотонный камень ответственности. А её и без того с лихвой. До тошноты.
– Ну, не знаю, как пойдёт, – неуверенно протянул Денис.
– Ты хороший. Я тебе свой секрет расскажу.
– Давай, всё равно делать нечего.