– К ЦУМу. Поехали скорее.
– Как скажете, – улыбнулся белобрысый, похожий на колхозника таксист.
Автомобиль тронулся. Маша держала себя в ежовых рукавицах, чтобы не обернуться, но как только такси свернуло за угол, расплакалась. Ну почему не сломался каблук? Не пробило шину в авто? Почему этот гад не держал её крепче? Не придумал что-нибудь убедительнее? «Ненавижу! Ненавижу!» – думала она.
– Вы чего, девушка? Этот тип вас обидел?
Маша кивнула, отчаянно сопя в платок.
– Может, вернуться и по ушам ему надавать как следует? – озаботился дюжий водитель.
Маша подняла на него глаза и грозно сказала:
– Только попробуйте!
Припустил дождь. Алёша пробежал от крыльца к фирменному синему автобусу с серебристой буквой «V», вертикально прорезающей борта и окна по обе стороны. В автобусе Алёша встряхнул головой, вытер рукавом куртки капли с лица и плюхнулся на мягкое серое кресло в середине салона. Опять не выспался. Надо ловить свободные минуты. Зевнув, Алёша прикрыл веки.
Прошла неделя с того момента, как он встретился с Машей, а мутное чувство недоумения не покидало. Она вела себя так, будто не сама решила прекратить отношения, а он порвал с ней. И натворил ещё бог весть чего. Но чего?! Что ещё он сделал не так?
В душе вскипало раздражение: кто поймёт этих женщин? Алёша нахмурился. Он бы не сдался, пришёл и завтра, и послезавтра, пока Маша не поймёт что-нибудь, не сменит гнев на милость. Увы, осаду пришлось отложить до лучших времён – на следующее утро участников громкого конкурса изолировали от внешнего мира на подмосковной базе отдыха. По мнению продюсеров, требовалось полное погружение в сценический образ: никакой толчеи в метро, пивка с друзьями, мам, пап и внешних забот.
Из неизвестных певцов и певиц здесь усиленно лепили звёзд педагоги по вокалу, хореографии, сценическому мастерству, костюмеры, операторы, журналисты, фотографы и толпы людей, о названии профессий которых Алёша мог только догадываться. Жаль, его «СиДогс» вылетели слишком рано. Процесс оказался интересным, хоть и не простым. Алёша купался в занятиях музыкой, ловил каждое слово преподавателя и пел-пел-пел. Если бы не мысли о Маше, он был бы абсолютно счастлив.
Ребята вокруг, да и собственное отражение в зеркале менялись, становились ярче и эффектнее. Стилисты умудрились придать форму даже Алёшиным непослушным волосам. «Это не я!» – была первая реакция почти каждого, кто отдавался во власть хитроумных конструкторов имиджа.
Алёша смирился с новым обликом, по сути дела, ему было наплевать, уложены его волосы или торчат как попало. Такое же безразличие он проявлял и к одежде – в девушку не рядят, и ладно. Однако Алёша шумно запротестовал, когда перед съёмками видеопрофайла полная женщина с кучей кисточек и мазилок собралась его накрасить.