– За мою задницу, пострадавшую на этих кочках, приплачивать будешь ты. Это точно. Впрочем, нечего лясы точить. Мария, запрыгивай в мой кемпер.
– Сейчас, я переоденусь и ребят предупрежу, – замешкалась Маша.
– Переодеваться не надо, костюмер с собой взяла всё, – сказал режиссёр. – Давай, одна нога здесь, другая там.
Вернувшись с походной сумкой на плече, Маша пристроилась возле Лёни.
– Вы чего на день раньше заявились? – шёпотом спросила она.
– Юнус так решил, чтоб наверняка успеть. Марку в среду край надо в Нью-Йорк вылетать. Уж не знаю, что там за спешка такая…
– А сам Марк где?
– Их величество прилетит на вертолёте с минуты на минуту, – хмыкнул Лёня и добавил: – На самом деле у него вчера концерт был в Краснодаре, и какая-то местная шишка пообещала доставить «лучезарного» на вертолёте, дабы оне не отбили себе на перевале причинные места. Больно уж на эти места заглядывалась дочка тамошнего главы.
– Звезда-а, – с придыханием произнесла Маша.
– А то, – поднял глаза к небу Лёня, и ребята расхохотались.
* * *
Через четверть часа толпа клипмейкеров высыпала на просторную зелёную лужайку, раскинувшуюся у подножия скалы. С каменной стены с брызгами и лёгким шумом струилась вода, убегая затем из окружённой пышной растительностью заводи дальше к долине. Утреннее солнце искрилось золотом на серо-голубых волнах, играло на листьях деревьев, превращая в бриллианты крупные капли на траве. Неподалёку виднелась живописная полуразрушенная лачужка, её стены были сложены из неровных речных камней, остатки кровли прятались под раскидистой яблоней. Лёня радостно, как молодой орангутанг, размахивал волосатыми руками перед лицом режиссёра:
– Гляди, Юнус! Водопадик, а? Прелесть, скажи? А вон лесочек? Райские кущи! А сама полянка – травинка к травинке! А ты Корсику хотел… Ну, скажи, скажи!
– М-да… – подтвердил режиссёр, важно оглядывая окрестности, – ничего так. Вполне.
И тут лирическую идиллию пейзажа нарушил приземистый крепыш неопределённого возраста в длинной рубахе и широких штанах. Невозмутимый, как Будда, он гнал стадо коз прямо на съёмочную группу.
– Это ещё что? – указал пальцем режиссёр.
Лёня на секунду замер, а потом с округлёнными от возмущения глазами побежал к пастуху, неистово жестикулируя и вопя:
– Куда?! Куда? Сюда нельзя, здесь съёмки. Нельзя! Давай отсюда!
Мужичок остановился. Ему, похоже, было всё равно, но для проформы он возразил:
– Та я из скита… коз пасти.
– Паси их, дорогой, где угодно, только не здесь! У нас арендовано, – заявил Лёня, уткнув руки в боки.
– Та я ничо. Низя и низя. – Пастух пожал плечами и попробовал направить стадо с лужайки.