Маша вышла на площадку. Нетерпеливо постучала в Лёнину дверь. В глубине комнаты послышался шум, и через минуту мятое лицо выглянуло из-за двери.
– А, это ты! – Лёня появился целиком в дверном проёме, в широких трусах и майке. – Ты чего так рано?
– Лёнь, – с нервным натиском спросила Маша, – скажи мне правду: это ты столкнул Алёшу или не ты?
– Какого Алёшу? Куда столкнул? – Сонный Лёня вытаращил на соседку глаза. – Тебе что-то приснилось?!
– Нет, – буркнула Маша.
Лёня скривился, будто пьяный:
– Слышь, я сейчас ничего не соображаю. Только ночью приехал. Давай потом потолкуем, а?
– Ладно.
Маша вернулась к себе и продолжила сборы. Она тщательно отобрала диски с хорошей музыкой, первыми положив в кейс «Линкин Парк», Джорджа Майкла и «Квин». С нетерпением посмотрела на часы: стрелки подкрались к восьми. Рано. Маша прошлась по квартире несколько раз, налила себе кофе и, растягивая время, пила его, казалось, вечность.
Маша спустилась на улицу. Пасмурный день уже вступил в свои права – люди торопились к метро. Несмотря на утро, прямо на пешеходной дорожке под навесом ограждения стройки расположились бабульки со всякой всячиной: у кого грибы, пахнущие лесом, у кого банки с вареньем или солёными огурчиками. Торгуют, пока не появился полицейский. Всё как всегда. Многие павильоны по обе стороны торговой аллеи уже были открыты: справа яркие кляксы цветов в высоких пластиковых вазонах, одежда детская, одежда взрослая, сувениры и открытки, слева сладости, на которые Маша приучила себя не смотреть, хлеб, сыры и колбасы.
Маша свернула от метро в переулок – там, притаившись за ивами, тихо стояла старая церквушка. Маша накинула платок на голову и вошла вовнутрь. Старушка в беретике молилась у иконы с неизвестным старцем. В уголке слева сидела женщина в белой косынке. На прилавке перед ней пуками лежали свечи разного размера, иконки на стендах, крестики.
– За здравие какую свечу ставить надо? – спросила Маша.
– Какую хотите: вот маленькие – по десть рублей, эти – по пятнадцать…
Маша ткнула пальцем в самую длинную:
– Эту, пожалуйста. И крестик ещё. И молитву мне нужно какую-нибудь за здравие.
– Так это в молитвослове.
Сделав покупки, Маша неуверенно прошла в центр храма. С икон смотрели строгие лица, и Маша не решалась подойти ни к одному из них. А потому она встала у самого алтаря, с трепетом зажгла свечу и зашептала, чуть шевеля губами, глядя на дрожащий огонёк:
– Господи! Пошли здоровья Алёше, Алексею Колосову. Помоги ему, Господи! Облегчи страдания! Спаси его, сотвори чудо! Пожалуйста, Господи! Ты же всё можешь! – Маша перекрестилась и замолчала, а потом подняла глаза к образу Богоматери и попросила: – Помоги мне, Матерь Божия, быть сильной и не отступиться. Научи меня, как не навредить!