Я все считала, что еще немного нужно поработать, еще один рывок, а чувства – это потом, чуть позже, что к личностному, духовному развитию я вернусь, я обязательно вернусь, вот буквально завтра. И так не меньше пятнадцати лет! Все перекладывала на потом самое интересное, самое ценное – свое счастье. Ужасно осознать однажды, что так могло продолжаться всю жизнь.
Я поняла, что свое обучение я прохожу все по тому же принципу. «А ну давай, соберись, научись, примени на практике и выдай результат в виде мудрой и просветленной Мамы Вселенной». Я продолжала напрягать себя и все свои системы, требуя мгновенного результата!
И это ничем не отличалось от моего многолетнего карьерного пути по лестнице успеха.
Черт возьми, ну где же эта радость? Да в чем она?
А получилось, что мне все равно в чем. Лишь бы она была сердечной и искренней.
Я начала за ней наблюдать, за моей радостью, бережно коллекционируя каждое мгновенье, запоминая и обещая повторить еще раз. Так началась тренировка мышцы счастья. Я каждый день организованно и неустанно выделяла время для этой тренировки, читая хоть одну страницу, встречаясь хоть с одним человеком, который радовал меня; выезжая на природу, наслаждаясь, рисуя, напевая и танцуя просто так. Потому что сердце поет.
Признаюсь, это было не так просто. Мое сердце слишком долго было закрытым, мой ум привык бесконечно раздавать оценки всем и вся, я чувствовала себя инвалидом, который после войны уже в мирное время так и не смог забыть всех ужасов пережитого.
Иногда я выглядела нелепо и неуклюже в своих попытках открыть сердце и порадовать наконец моих друзей своей искренностью и теплом.
Я заставляла себя говорить спасибо и приятные слова людям, и очень смешно удивлялась, когда им это нравилось.
Я была скорее напуганным зверьком, который наконец попал в хорошие руки.
Оказалось, понять, в чем твое счастье, – это совсем не то же самое, что стать счастливой. Открыть свое сердце и больно, и страшно. Мне приходилось взрослеть, становиться сильнее, одновременно тренируя способность не бояться проявлять то, что в нашем мире считают слабостью, – свою нежность, свою чувствительность, свои настоящие желания. Нужно было взрослеть, потому что как чувствует взрослый, я не знала. Однажды поранившись, еще в детстве мы закрываемся, и наши чувства не успевают повзрослеть, если можно так сказать.
Если внутри ты остаешься маленьким встревоженным ребенком, который постоянно нуждается в поддержке и одобрении, то внешние атрибуты взрослой жизни, наличие детей и взрослых забот вовсе не решают эту проблему. Ты остаешься ребенком, играющим во взрослую жизнь.