– Тебе сколько лет?! – орала она. – Даже подростки знают, что надо предохраняться! Вон, Наташка, и та, небось, знает, что такое презерватив!
Наташка хлюпала носом и бегала между ними, ничего не понимая. Она обожала сестру – Анна редко приезжала домой, но всегда привозила подарки, книжки, шила ей нарядные платьица. Анна казалась ей прекрасной принцессой, правда, очень строгой, и она радовалась каждой случайной улыбке, а теперь принцесса кричала так ужасно, мама плакала, и было страшно. Правда, в результате все оказалось совсем не так плохо, как боялась Анна: если Наташкин отец видел их всех «в гробу в белых тапочках», отец будущей Людочки ребенка признал и деньги потом давал исправно.
Со свойственным ей рационализмом Анна обдумала этот вопрос и поняла: нет, нереально! Сергей никак не годился на роль отца – у него уже было двое детей от разных женщин, и он не всегда помнил об их существовании. Анна больше не могла быть просто приложением к его жизни и хотела получить его целиком – но Сергей никак не давался. Значит, надо что-то делать. Иначе все это так и будет продолжаться – еще пять лет, десять, пока она не состарится! Надо расходиться и начинать новую жизнь. Только вот с кем? И где жить, если расходиться? Вернуться к матери? Их и так трое в двушке, а сестры уже совсем большие – Наташке четырнадцать, Людочке пять. Снимать? На какие шиши?
Анна выучилась в «Пятке» на реставратора масляной живописи, но шить ей нравилось больше. После училища она некоторое время поработала в музее, потом через свою знакомую Сергей пристроил ее к театру, и Анна даже помогала Марине – той самой знакомой – готовить костюмы к дипломному спектаклю в театральном училище. Курс вел Александр Ширвиндт, и Анна страшно веселилась, потому что все студенты, игравшие в спектакле – это был «Идеальный муж» Бернарда Шоу, – казались маленькими Ширвиндтами: говорили с его интонацией и копировали его жесты. Марина стала время от времени привлекать Анну к работе, когда случался большой заказ и она сама не справлялась: Марина занималась дизайном интерьеров, и Анна то строчила какие-то необыкновенные шторы и чехлы на кресла, то приводила в порядок странную лубочную живопись, купленную на барахолке, то наряжала целую компанию больших фарфоровых кукол. Она долго подозревала, что Марина Сергею не просто знакомая, в конце концов он признался: ну да, переспали пару раз, но это было давно, не морочь себе голову пустяками, Нинья! Она и не стала морочить.
Иногда Анна шила наряды заказчицам по Марининым эскизам, а однажды ей пришлось собирать платье из фрагментов старинного черного кружева – она замучилась, потому что элементы кроя никак не желали сходиться, а шить надо было вручную, чтобы совпадал рисунок. Заказчица осталась довольна и стала сама обращаться к Анне – она собирала старые кружева, и Анна наловчилась с ними работать, даже сходила пару раз к девчонкам-тканщицам в музей на консультацию, а потом решила вернуться, и ее взяли на полставки. Существовать совсем без работы, без трудовой книжки ей было почему-то страшно, да и с девчонками веселей. Живя с Сергеем, Анна как-то не беспокоилась о деньгах – им хватало. Он, не считая, выдавал ей на хозяйство и наряды, но если начать новую жизнь, одной…