– Эй, как ты там? Ты жив?
– Жив…
– Тебе понравилось?
– Не знаю…
– Не понравилось?
– Нет, здорово, конечно…
– Ты ожидал чего-то особенного, да?
– Ну да, мне казалось…
– Подожди, – прошептала она, целуя его. – Это ты еще во вкус не вошел…
А сама подумала: «Все-таки мужчины устроены проще – удовольствие-то он получил!» И вздохнула. Но оказалось, он и не думал бросать ее на полдороге:
– Что мне для тебя сделать? – Его горячее дыхание обожгло ей ухо.
– Все, что захочется. Я вся твоя. – Анна, внутренне усмехнувшись, взяла его руку и показала, что и как надо сделать. Дождь лил, не переставая, всю ночь – грохотал по крыше, переливался через край бочки, подставленной под водосток, глухо гремел отдаленным громом, редкими вспышками молний озаряя два обнаженных тела в путанице простыней.
Утро было ясным. Анна, проснувшись, сразу увидела Димкино загорелое плечо с пятном солнечного света – и зажмурилась в ужасе: так это все правда! Это не приснилось ей! Она вспомнила все, что было ночью, и застонала про себя: зачем?! Зачем я это сделала? Она обреченно разглядывала спящего Димку: он размеренно дышал, приоткрыв рот, а ресницы так невинно лежали на щеках. Длинные какие! Красивый мальчик… И как теперь быть?! Нет, конечно, все получилось просто прекрасно… Ну да, лучше некуда.
Хотя внутри все просто ныло от тоски и неясного страха, ее и сейчас возбуждала мысль: я сделала его мужчиной! Может, утешиться этим? Но Анна решительно не представляла, что будет с ними дальше: он же не захочет на этом остановиться! Или захочет? Ему же надо в институт! Вот! Пусть идет в институт… Оторвавшись наконец от созерцания Димкиных губ, которые ей все больше и больше хотелось поцеловать, она перевела взгляд выше – он смотрел на нее серьезно, как-то очень по-мужски. Потом улыбнулся, и Анна испугалась: а вдруг прочел ее мысли! Но не успела ничего сказать, потому что он, повернувшись, поцеловал ее – научился, смотри-ка! – и так решительно приступил к делу, что Анна почувствовала: роли переменились, и те слова, что она сказала ему с легкой усмешкой несколько часов назад, теперь отзывались сладкой истомой: я вся твоя…
Ни в какой институт он не пошел. И на следующий день тоже. Какой институт! После дождя жара спала, но все равно было тепло: ветер гнал по синему небу легкие облака и нес какие-то пушинки. Весь сад был завален опавшими листьями, яблоками и сливами, и, разыскав в сарае грабли, Димка сгреб все в одну большую кучу. Голый по пояс, он лихо управлялся с граблями, а Анна любовалась им, покачиваясь на качелях. Потом пришел к ней и сел рядом, обняв.