— Оказался вегетарианцем?
— Еще хуже, веган! Пришлось отпускать.
Оборотень непрошенно ввязался в разговор сестер:
— А что вегетарианцев убивать нельзя?
— Для еды — нет, — ответила Марго.
— Почему?
Виктория хмыкнула и отвернулась, предоставляя Марго право самой объяснять особенности вампирской жизни своему приятелю. Маргарита поморщилась: вот не до того ей было сейчас.
— Использовать человека для пищи без его согласия — нельзя. Но индивидуальное согласие не требуется, ничего похожего на «ешьте меня полностью». Достаточно, чтобы он в принципе признавал право более развитого существа питаться менее развитыми. Ни у кого же не вызывает сомнений, что вампиры — куда более развитые существа, чем люди. Мы сильнее, мы дольше живем, у нас лучше реакции, мы значительно разумнее и куда эффективнее поглощаем и перерабатываем информацию. Так что если какой-то человек признает за собой право на рагу из кролика, он автоматически признает за вампиром право на коктейль из его крови. Все по-честному.
— Значит, мне, получается, вампиры не страшны, — ослепительно улыбнулся парень.
И Виктория снова проявила интерес к этой беседе:
— А ты что, тоже из этих, травоядных, — ее глаза загорелись.
— Ну да. Уже лет десять как. В четырнадцать лет посмотрел кино «Земляне» и с тех пор зарекся.
— Волк-вегетарианец. Смешно, — хмыкнула она. — Но теперь, по крайней мере, понятно, почему он так и не обернулся. До взросления никто не оборачивается. А к тому времени, как было уже можно, стало совсем нельзя.
Парень недоуменно обернулся к Маргарите:
— Что она говорит? Какой еще волк?
Вампирша вздохнула:
— Самый обыкновенный. Ты оборотень. Такой вот неправильный оборотень. И если мы закончили со светской беседой, я бы хотела задать главный вопрос, — она подняла вверх руку с браслетом. — Что мне делать с этим?
Виктория нахмурилась:
— Я уже слышала эту историю. Все гудит. А ты точно его не убивала?
— И ты туда же? — устало спросила Маргарита.
— Я не туда же. После того, что этот гад с тобой сделал в нарушение всех конвенций, я бы его и сама убила.
— Я его не трогала, — с нажимом повторила Маргарита. — Все было именно так, как я сказала.
— А на кухне? Вспомни, на кухне… Ты вошла и не услышала чьего-то запаха, не почувствовала присутствия кого-то еще? Вспомни. Попробуй, вернись туда и вспомни.
Маргарита упала в мягкое кресло и стала представлять: вот она выходит на кухню, вот видит изуродованное тело Алекса, шок, запах смерти — самый страшный запах для вампира, смерть себе подобного. Было ли там что-то еще? Она открыла глаза:
— Нет, ничего, только этот мерзкий кофе.