льших и меньших целых идентичны только для меня и, возможно, для лидера команды: мы были единственными, кто, представляя интересы всей команды, одновременно продвигали и собственные.
В 2013 году, почти тридцать лет спустя после того, как я покинул Монреаль, мы с моей женой Дороти вернулись, чтобы открыть канадский офис Reos Partners. Я взглянул на свою родину другими глазами. Новые впечатления радовали меня и смущали: спустя много лет, проведенных в других странах, я заметил что-то необычное в той простоте, с которой многие канадцы, с которыми мы работали, решали свои проблемы, но я не знал, как объяснить это.
На следующий год в связи со 150-й годовщиной основания Канады мои коллеги и я взяли интервью у пятидесяти выдающихся людей страны. Каждого из них мы спрашивали, что, по их мнению, нужно канадцам, чтобы преуспеть в создании лучшего будущего[24].
Пока мы проводили интервью, в Канаде и во всем мире разгорелись напряженные и ожесточенные дискуссии по поводу места мусульман в западном обществе. Один из тех, у кого я брал интервью, был Жан Шаре, бывший премьер Квебека; он высказал замечательное соображение о причинах демонизации, омрачившей политические дебаты в США два года назад:
Демагоги процветают благодаря культивации неуверенности и демонизации определенных групп. Они подчеркивают различия между нами, вместо того чтобы обращать внимание на то, что у нас общего. Человеческая природа такова, что мы помним негативные факты лучше, чем позитивные. Легче проголосовать против чего-то, чем за что-то. Политикам всегда соблазнительно настроить одну группу против другой, потому что это срабатывает так хорошо и так быстро.
Затем я брал интервью у Халила Шарифа, руководителя фонда Ага Хана в Канаде, организации, созданной всемирный духовным лидером мусульман-шиитов. Шариф поделился со мной глубоким взглядом на канадскую культуру, которого я никогда не встречал раньше:
В мире в целом быстро исчезает представление об однородности. Во-первых, мы гораздо лучше, чем когда-либо, осведомлены о наших индивидуальных различиях — нашей самости. Во-вторых, мы переживаем невиданные ранее демографические изменения. Эти два фактора означают, что сегодня для любого общества крайне важна идея управления различиями и возможность жить в какого-то рода общих рамках. Кто-то однажды сказал мне, что скромность — владыка добродетелей человека. Существует ли такой владыка для общества — добродетель, из которой берут начало все остальные добродетели и достоинства? Я думаю, что это плюрализм, вот что может быть источником, питающим все остальные. Если вы можете воспитать общество, способное к плюрализму, то сможете справиться и с рядом других проблем. Опоры канадского общества, его плюрализм, невидимы большинству канадцев. Мы не всегда осознаем это качество и можем считать его чем-то само собой разумеющимся, но оно внедрено в нас.