— Как ты можешь быть так уверен?
— В этом тебе стоит мне доверять. Сейчас ты должен уйти.
Тритон замотал головой:
— Нет. Я останусь. Мы посмотрим, и если — я говорю если — эффект действительно пройдёт, как ты говоришь, тогда я уйду. Только тогда.
От печали во взгляде Эроса у Тритона внутри всё сжалось.
— Тритон, ты не понимаешь. — Он вздохнул. — Это не только потому, что я не знаю точно, исчезнет ли эффект через пару-тройку часов или через два-три дня, но и потому что в тебя стрелял не я, а кто-то другой. То есть стрела была осквернена.
Тритон уставился на Эроса:
— И что это значит?
— Твои воспоминания о ней и о времени, что вы провели вместе, будут исчезать минута за минутой. Завтра ты можешь проснуться рядом с ней и даже её не узнать.
Колени Тритона подкосились, и он съехал по стене на пол.
— Как ты мог сделать такое со мной?
Рука Эроса на плече утешения не приносила. Тритон её стряхнул.
— Я причиню ей боль, если останусь. Я не буду любить её. Я даже не буду знать, кто она. — Он не мог поступить так с Софией. Он любил её слишком сильно, чтобы видеть её боль. Лучше уйти сейчас. Может быть, она быстро забудет его и справится со всем этим. Он надеялся, что так всё и будет.
— Прости меня, София, — прошептал он, хотя знал, что она не услышит.
София повозилась, поуютнее устраиваясь в тёплой постели. Внутри всё приятно ныло после потрясающей ночи любви с Тритоном. Она никогда в жизни не чувствовала себя лучше. И, наконец-то, огромная тяжесть упала с её плеч. Она была психически здорова. Все существа, которых видела, даже Посейдон, спасший её, оказались реальны. А если они были настоящими, значит, и её мама не была сумасшедшей.
Теперь всё обрело смысл. Свой дар видеть сверхъестественное она унаследовала от матери. И влюбилась в бога. В Тритона. Она перевернулась на другой бок поближе к нему. Но кровать была пуста.
София резко села и прислушалась к звукам в доме. Слабый шум доносился со второго этажа. Её ступни коснулись пола, и она торопливо нашарила свой халат.
Пока шла по коридору, слышала голос ведущего — по телевизору шли новости.
— Метеорологи пока не могут объяснить это явление, но ясно, что шторм резко изменил направление вчера вечером и удалился от побережья. Проследить путь штормового фронта не удалось…
София вошла в кухню, где кто-то гремел кастрюлями и сковородками.
— Тритон?
— Доброе утро, София, — радостно приветствовала её Элис.
— Доброе утро, Элис. Вы Тритона не видели?
— Нет, здесь никого не было, только я. — Раздался звук открываемой двери. — О, может быть, это он.