мешок ему приходится таскать), что даже большой, сильный, атлетически сложенный мужчина кажется хрупким. Но это была иллюзия: он не настолько уязвим, напротив —
властвует над ней. Когда он поцеловал ее в губы через миг после того, как голова его оказалась прямо между ее ног, она словно жареного на огне попробовала. Она вся
сочилась; шла какая-то кисло-сладкая химическая реакция, которая убивала ее, но ему явно нравилась. Он улыбался, довольный, что подарил ей основательный, неподдельный оргазм, который она получила, отведав
жареного. Она застонала, и тут он сказал: «Ты чудо!» Она и стала настоящим чудом, откликнувшись так, что он сам обрадовался собственной удаче. Он доволен своим внушительным членом, ей это было ясно без слов. Он достиг бы оргазма, даже если бы она просто подула ему на яйца, всколыхнув волосы, росшие на них, как марсианская трава.
Час спустя они потягивали в постели молоко, слегка окрашенное в «Боско», из высоких стаканов с логотипом «Пурпурные рыцари Ратгерс», и капли струились по их шеям, потому что они не могли как следует сесть, а вместо этого скособочились, будто два пациента на вытяжке в какой-нибудь больнице при лыжном шале, и в самых общих чертах рассказывали друг другу о себе. Она узнала о его семье в Метачене, о маме с папой и трех братьях. Семейный бизнес — скобяная лавка под названием B&L. Буква «L» означала фамилию Ласк, но Ласки давным-давно продали свою половину предприятия Бойдам. Однако сохранились оба инициала. Двое из братьев Денниса планировали вскоре взять управление магазинчиком в свои руки. При желании Деннис тоже мог бы присоединиться к ним, но, как он поведал Жюль, мысль о том, чтобы так распорядиться своей жизнью, подобна «душевной смерти». Ей стало легче, когда он это сказал. Человек, употребляющий выражение «душевная смерть», непрост. Он пил из студенческих футбольных стаканов и прикидывал, как бы обзавестись собственной кофейней. Его родные вечно сидели без денег, но на каждое Рождество покупали дорогие подарки и украшали фасад дома в Метачене огоньками в стиле рококо и вертепом с механической озвучкой. Случались большие торжества, когда все просиживали часами на диванах и креслах с откидными спинками, но особой радости это не приносило, просто скучно было и «свербело», как сказал Деннис. Всегда ощущалась напряженность, объяснил он ей, потому что по большому счету никто друг другу не нравился.
— Чуть что, сразу бьемся с братьями, — рассказывал он ей.
— Когда? Сейчас?
— Тогда. Я о прошлом говорю.
— Извини, — отозвалась она. — Конечно, ты мог и прошлое, и настоящее иметь в виду. Я и подумала: может, вы до сих пор деретесь.