Мегрэ покривил душой: он ничего не сказал и только пожал плечами. На самом-то деле он уже давным-давно все понял.
— Оказывается, — продолжала госпожа Мегрэ, — если супруги пали жертвой несчастного случая и невозможно установить, кто из них умер первым, по закону считается, что жена пережила мужа, пусть даже на несколько секунд. Врачи утверждают, что мы, женщины, более живучи… Таким образом, сначала тетка стала наследницей своего мужа, а от нее все состояние перешло к племяннице… Уф!.. — Госпожа Мегрэ была явно довольна своим сообщением и даже немного гордилась собой. — Словом, в какой-то мере из-за того, что больничная сиделка в Страсбурге вышла за торговца металлическим ломом и некий самолет разбился в горах Южной Америки, доктор Келлер стал бродягой… Если бы его жена внезапно не разбогатела, если бы они продолжали жить на улице Соваж, если бы… Ты понимаешь, что я хочу сказать? Тебе не кажется, что он остался бы в Мюлузе?
— Возможно.
— Я знаю кое-что и о мадам Келлер. Но предупреждаю, может быть, это лишь сплетни, и сестра не ручается за достоверность этих сведений.
— Все-таки расскажи.
— Мадам Келлер — маленькая, энергичная и крайне беспокойная особа — обожает светскую жизнь и влиятельных людей. Когда муж ее уехал, она бросилась в омут веселья, по несколько раз на неделе устраивала званые обеды. Так она стала эгерией[8] префекта Бадэ, жена которого долго хворала и в конце концов умерла. Злые языки болтают, что мадам Келлер была любовницей префекта и что у нее были и другие любовники. Среди них называли имя одного генерала, но я забыла его фамилию…
— Я видел мадам Келлер, — сказал комиссар.
Если госпожа Мегрэ и была разочарована, то не показала виду.
— Ну и какая же она?
— Такая, как ты ее сейчас описала. Энергичная маленькая дама, нервная, выхоленная. Она выглядит моложе своих лет и обожает попугайчиков.
— Почему попугайчиков?
— Потому что ими забита вся квартира.
— Она живет в Париже?
— На острове Сен-Луи, в трехстах метрах от моста Мари, под которым ночевал ее муж. Кстати, доктор курил трубку.
В перерыве между макаронами и салатом Мегрэ вытащил из кармана шарик и катал его по скатерти.
— Что это такое?
— Стеклянный шарик. У Тубиба их было три.
Госпожа Мегрэ пристально посмотрела на мужа.
— Ты ему симпатизируешь, да?
— Мне кажется, я начинаю его понимать…
— Ты понял, почему такой человек, как Келлер, стал бродягой?
— Более или менее. Он жил в Африке, единственный белый на врачебном пункте, удаленном от городов и больших дорог. Там его снова постигло разочарование.
— А почему?