— Жозинда, не нужно ничего, я уже поел. Иди, отдыхай.
— Да, как же, милорд? Ее сиятельство сами на стол накрывали? Ох — хо — хо… Дожили… — кухарка продолжала причитать, а граф взял Кассандру за руку, и они вдвоем, быстренько, ретировались с кухни под непрекращающиеся сетования Жозинды. Расстроенная женщина никак не могла понять — как же это графиня, сами, своими белыми ручками на стол накрывали…
— Кэсси, спасибо за ужин, — не отпуская руки девушки, произнес лорд Тремэл.
— Пожалуйста, — Кассандра смущенно потупилась, захваченная вихрем эмоций. Нежность, звучащая в голосе графа, поразила Кэс, и она не знала, что и думать.
— Ты устала, иди отдыхать, — продолжая поглаживать ладошку подопечной, тихо проговорил лорд.
— Да, милорд, — ответила Кэс, не двигаясь с места.
— Доброй ночи, — граф поднес ее руку к губам и нежно прикоснулся к тыльной части запястья.
— Добрых снов, милорд, — Кассандра, наконец, пришла в себя и потянула забранную в сладкий плен руку.
Граф неохотно отпустил маленькую ладонь и еще раз пожелал девушке добрых снов. Кэсси ничего не ответила, только одарила лорда непередаваемым взглядом и быстро пошла к лестнице. Кассандра торопилась, стремясь как можно быстрее попасть в свою комнату. Она не хотела, чтобы опекун увидел ее зардевшиеся щеки и сбившееся дыхание. Для неискушенной девушки даже столь незначительная ласка, которой одарил ее граф, казалась ошеломляющей. Она не могла понять, что чувствует, почему ей и хорошо, и плохо одновременно. Почему внутри все словно сжалось в тугой узел, требуя… А чего требуя? Кассандра не знала. Она, вообще, мало что понимала в отношениях мужчины и женщины.
Взросление, происходящее в безлюдном замке, среди нескольких престарелых слуг, не дало Кэсси необходимых знаний об этом важном аспекте жизни. Из разговоров изредка приходящих в замок молодых крестьянок она понять ничего не могла, а метресса Алиона, узнав о наступивших женских днях графини, лишь многозначительно поздравила ее со вступлением во взрослую жизнь и отослала к Бесси за необходимыми, как она выразилась, «женскими мелочами». На этом все образование и закончилось.
А сейчас, лежа в своей уютной постели, Кэсси не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок, и, в сотый раз, представляя лицо графа, его глаза, в которых мелькало непонятное чувство, мягкие губы, нежно прикасающиеся к ее запястью…
Утро началось с непривычной суеты. Вошедшая в комнату Румина раздвинула шторы и торопливо набрала ванну.
— Миледи, просыпайтесь, — будила она невыспавшуюся девушку, — вам нужно успеть позавтракать.