— Однако оттенки те же!
— Да, зеленоватый, серебристый, синий… А знаешь, платье выражает твою натуру!
Голос Алекса стал хрипловатым, он провел пальцем по краю ткани, прикрывающей ее грудь, и ладонью погладил по талии, не сводя глаз с оголенных плеч.
От этого легкого прикосновения Мелисанду бросило в жар. И как это у него получается?
— Значит, это платье отражает мою сущность?
Глаза Алекса заблестели.
— Да, и очень точно! Ты такая красивая и непредсказуемая, Мелисанда Меррик! Но в этом-то и заключается твоя прелесть!
— И я всегда кажусь тебе такой?
— Всегда!
Алекс наклонился и пылко поцеловал ее.
Она обняла его за плечи и, прижавшись к нему грудью, животом и бедрами, почувствовала, как в нем пробуждается страсть. Судорожно вздохнув, он стал обжигать поцелуями ее лицо, шею и плечи.
— Алекс! — взмолилась Мелисанда. — Алекс!
Мелисанда не понимала, чего она хочет, — освободиться из его объятий или вспыхнуть как факел от его пылких ласк.
Алекс отпрянул и, сделав глубокий вздох, прижал ее голову к своему сердцу. Мелисанда услышала, с какой бешеной силой оно бьется, почти так же как и ее сердце в этот миг. Ее подмывало воскликнуть: «Я люблю тебя, Алекс! Люблю! Хотя и понимаю, что это безумие!»
Она тряхнула волосами, прогоняя это желание, и благоразумно внушила себе, что с нее вполне достаточно и того, что с Алексом ей сейчас хорошо, как никогда раньше, и она знает, что надежно защищена и желанна.
— Причешись! — с легкой дрожью в голосе сказал он и рассмеялся. — Между прочим, я заказал столик в ресторане на восемь часов. Неприлично заставлять Лурдес нас ждать!
— Лурдес? — передернула плечами Мелисанда, подняв брови. Ей хотелось держаться спокойно и невозмутимо, как подобает светской даме, но внутри у нее все сжималось и дрожало, а в ушах шумела кровь.
— Скоро ты сама ее увидишь, если, конечно, снова не задержишь меня, — ответил Алекс.
«Мерседес» мягко мчал их по извилистой дороге вдоль берега океана. Пляжи Ипанемы остались позади, справа от них нависали скалы, а слева, в просветах между домами, бушевали волны, посеребренные луной.
Укрывшись в спасительном полумраке, Мелисанда молчала, дрожа от того, что Алекс так близко, и не решаясь нарушить тишину. Время от времени он искоса поглядывал на нее и вновь смотрел на шоссе. Лишь притормозив у поворота на подъездную дорожку к парковочной площадке, он обронил:
— Надеюсь, нас ждет вкусный ужин.
Мелисанда рассеянно скользнула взглядом по высокой стене в зарослях жасмина и, когда Алекс, первым выйдя из машины, галантно подал ей руку, выбралась на посыпанную гравием площадку. Сделав несколько торопливых шагов, она подвернула ногу и чуть было не упала, но Алекс успел подхватить ее.