— Ну как? Не мало джина?
— Нет. В самый раз.
Дигирнес отхлебнул добрую половину своего стакана, поморщился.
— Горячая вода. — Он долил свой стакан из квадратной бутылки. — Давайте я вам тоже добавлю.
— Спасибо. Мне достаточно.
— Вы совсем не похожи на русского. Я встречал в ваших портах немало парней, которые умели выпить. У всех вас только один неисправимый недостаток — вы атеисты.
Дигирнес допил стакан и тут же налил себе снова. Что-то случилось. Недаром он перечитывал притчу о Давиде и Голиафе. Капитан не мог простить позора девятого апреля сорокового года, сданных без выстрела береговых укреплений Нарвика, несработавших минных полей у входа в Осло-Фиорд. Юный Давид смог победить великана Голиафа. Почему же сдалась почти без боя его маленькая гордая страна? Но что заставило Дигирнеса сегодня снова вспомнить об этом?
— Вы чем-то расстроены, капитан?
— Нет, всё хорошо. Всё идёт хорошо. Слишком хорошо, чтобы это продолжалось долго… Налить вам ещё?
— Только немного. Я ещё не спускался в трюм.
Дигирнес посмотрел на меня поверх стакана.
— Вы думаете, кому-нибудь ещё нужны эти станки?
— Полагаю, да.
Дигирнес налил себе чистого джина.
— Я слушал сегодня сводку, — сказал он. — Бои идут уже у Волги.
Было очень трудно услышать это, но я сдержался и как можно спокойней сказал:
— Дальше они не пройдут.
— Вы уверены?
— Да. У Волги сейчас стоит вся Россия.
— У вас гигантская страна, но не всё, мой друг, решается размером, — вздохнул Дигирнес. Он продолжал думать о своем. — Нас, норвежцев, всего три миллиона, но если у вас был Пётр Великий, то у нас король Сверре. У вас Достоевский и Толстой, а у нас Бьёрнсон и Ибсен.
Дигирнес вдруг притих и, допив стакан, буркнул:
— Это честный морской счёт. Книги Гамсуна я ещё год назад выбросил за борт.
Он взял бутылку и потянулся к моему стакану. Я накрыл его ладонью.
— Нет, мне хватит… Видите ли, капитан, у нас нет не только Гамсуна, но и Квислинга.
Это было жестоко по отношению к старику, но он слишком раскис сегодня.
У него в Тромсё осталась семья, он не видел её уже больше двух лет. Дигирнес опять налил себе.
— Кретины с протухшим жиром вместо мозгов! — вдруг воскликнул он. — Обжирались копчёной селёдкой и думали, что нас оставят в покое в наших фиордах… Офицеры генерального штаба смотрели фильм в германском посольстве, когда над побережьем уже летели самолёты Геринга. Командующий вторжением прибывает в Осло накануне с дипломатическим паспортом, как на курорт, и во время уличных боёв звонит по междугородному телефону в Гамбург своему начальнику! Чёрт побери! Троянский конь в стране викингов! Нас предали! Будь трижды прокляты сытость и беспечность!