— Ладно, Александр Владимирович, на твоих ребят главная надежда, поговори с ними, по человечески… Будут они в деле, контроль мы удержим. А Николаша, Николаша тоже не вечный…
Майор секунду думает, — С Карпенко вроде все нормально, а с Ивановым, командиром «Быстрого» у тебя как? Есть контакт, или он лишний?
— Контакт есть, он тоже из наших… можешь не беспокоиться. — я жму ему руку, — Давай, действуй, а мне еще надо поработать…, Стой, сейчас прибудут офицеры, они и сами с усами, но я постараюсь их удивить, а ты уведи-ка их к своим, успокой, напои и пусть побудут до утра под приглядом, чтобы молчали и никому и ничего не сказали.
Новиков кивает, — Давай!
Снимаю трубку, — Алло, мостик, Валериан Григорьевич зайдите ко мне, пожалуйста, вместе со штурманом. С «Трибуца» поступила новая информация. Да, касается вас непосредственно. Жду! — пока идут, торопливо докуриваю сигарету.
Как только офицеры вошли, между прочим, оба капитаны третьего ранга, я показал штурману на полученные с «Трибуца» бумаги. — Виталий Аркадьевич, будьте добры, ознакомьтесь. Это результат работы вашего коллеги с «Трибуца», опыта у него побольше, и закончить он смог пораньше…. Капитан третьего ранга быстро читал, и на лице его все сильнее и сильнее отражалось отчаянье. — Значит правда?! — обессилев, он опустился на стул, — Людочка, Люда…
Старший офицер взял из обмякшей руки стопку бумаг и быстро перелистал. — Вот оно как, оказывается?! Ну, что же, товарищ Одинцов, чему быть, того не миновать. Мы умерли для них, а они для нас, это ж больше ста лет…. — Пал Палыч посмотрел на офицера, тот явно переживал, но держался достойно. — Но на самом, то деле все живы, и они, которые остались там, и мы здесь…, - капитан второго ранга, положил бумаги на стол. — Есть что-нибудь еще, или мы можем быть свободны?
— Информация о месте и времени нашего нахождения пока тайна ОГВ, до особого распоряжения. Вам лучше успокоить своего коллегу, хотя бы напоить, его, что ли. Ничего плохого с его родными не случилось…. Конечно, для всех кто нас знал там мы «пропали без вести, предположительно погибли». Под нами несколько километров воды. В случае катастрофы, искать корабли на дне это как иголку в стоге сена. Поищут год, другой, ничего не найдут, и сдадут дело в архив. А тот фокус, в который мы попали, никому и в голову не взбредет. Идите, Валериан Григорьевич, завтра будет тяжелый день, очень тяжелый.
… О-па! Действительно, проклятый день! Поработать явно не получится. В дверях стоит и тихонько нас слушает Дарья. Глаза круглые, ладонь к губам прижата, явно слышала все или почти все… Теперь ее полночи успокаивать. Только офицеры вышли, она резко входит, почти врывается, хлопнув за собой дверью.