— Знаете, отче, вам сильно повезло, что сигмафины слышат друг друга, иначе больверк бы знал всё, что вы сказали.
Она подняла руку с оружием и помахала ей.
— Ладно, встретимся в Ватикане, где-то часиков в восемь, а я пока пообщаюсь с сигмафином, может, действительно получится что-нибудь выяснить.
— Хорошо, — кивнул Чезаре. Он задумался, что делать, если больверк расскажет Марии о судьбе настоящего Белого Робина, но предпочел решать проблемы по мере их поступления.
Развернувшись, кардинал направился обратно в Ватикан. Скоро утро, и его отсутствие на рабочем месте может вызвать ненужные подозрения. Кроме того, он рассчитывал улучить момент, чтобы просмотреть списки — если получится, то списки населения Ватикана, иначе — хотя бы людей, работающих непосредственно на Церковь. Может быть, удастся сократить список подозреваемых, даже если больверк ничего не скажет.
Как же все-таки неудобно, когда допрашиваемому нечего отрезать…
Спать хотелось изрядно, ведь ночью было совсем не до того. Однако после двух фатальных ошибок, совершенных в схватке с Белым Робином, Чезаре чувствовал себя побежденным… А проигрывать он не любил. Aut Caesar, aut nihil. Кардинал вслед за великим тезкой выгравировал бы эти слова на своем клинке, не будь тот казенным. И в любом случае он следовал им, как жизненному принципу. Поэтому сейчас он из чистого упрямства хотел сделать хоть что-нибудь, чтобы в итоге одержать победу над мертвецом.
Какое-то время он раздумывал над способом одолеть противника в бою, но так ничего и не придумал. Поэтому Чезаре переключился на попытку вычислить личность носителя. Хорошо, если больверк назовет ее имя, но если нет, то хорошо бы иметь хоть какие-то версии. Легального доступа у него, к сожалению, не было. Значит, придется получить нелегальный. Только предварительно запереть дверь, чтобы никто не застал его за сим достойным занятием…
Конечно, можно было воспользоваться базой данных Интерсигмы: там можно получить общую информацию по всем опасным гулявым амагусам и магам, однако, для этого было нужно ещё, чтобы новый Робин оказался гулящим амагусом или магом, засветившимся перед мировой организацией. А в том, что носительница была простым человеком (пока была жива), Чезаре был абсолютно уверен. Она была откровенно слабым противником и в столь трудном положении наверняка воспользовалась бы магией, если бы могла. Даже явно не боевые способности амагуса, как, например, у него самого, можно было бы попытаться использовать для самозащиты. Раз она этого не сделала, значит, их не было. А значит, остается один вариант.