Бывшие «сёстры» (Прокопенко) - страница 14
Июнь 1992 года. Сгоревшая техника на улице города Бендеры
Как только молдавская армия вошла на территорию Приднестровья, ополченцы бросились в расположение 14-й российской армии, расквартированной совсем рядом. Однако командующий армией генерал-майор Неткачев был вынужден строго придерживаться нейтралитета – таков приказ Москвы.
Генерал Неткачев прекрасно знал, что офицеры вверенной ему армии по собственной воле и в нарушение приказа выводят на боевые позиции артиллерию и обстреливают молдавские части на подступах к Бендерам. У многих российских военнослужащих в городе остались семьи: жены, дети, родственники. Неткачев даже пытался найти и наказать виновных в нарушении приказа, но командиры полков своих не «сдали».
Тем временем происходящее в Бендерах начинает тревожить даже окружение молдавского президента. Оказывается, о том, что в Бендерах планируется провести кровавую бойню, руководитель Молдовы не сообщил даже самым доверенным лицам: ни министру госбезопасности Молдовы Плугару, ни министру внутренних дел Косташу.
Так или иначе, к Бендерам подтягивались все новые и новые подразделения молдавской армии и полиции. Многие из тех, кто был в их составе, понимали, что оружие в руках они держат против своего собственного народа. Однако у гражданской войны свои законы и своя не подчиняющаяся здравому смыслу логика.
Между тем руководство Молдовы, как бы не видя того, что происходит в Приднестровье, озвучивало детали какого-то дьявольского плана. В то время, когда на улицах Бендер уже лилась кровь, по радио и телевидению выступал президент Снегур, смысл заявления которого сводился к одному: «Все под контролем, ничего страшного не происходит!»
В Бендерах в боевых действиях участвовали не только непонятно откуда взявшиеся уголовники, но и иностранные инструкторы, и наемники.
Тем временем другой приднестровский город – Тирасполь стал настоящим прифронтовым населенным пунктом. Весь июнь и июль отсюда на восток уезжали беженцы, навстречу которым на запад шли подразделения ополченцев, чтобы защищать свою землю.
Войну, бездумно развязанную Кишиневом, к этому моменту критиковали даже недавние сторонники президента Снегура. Уже через несколько дней после начала боев в Бендерах туда пошел поток добровольцев из России. На сторону приднестровцев стали переходить военнослужащие 14-й армии, чьи родственники жили в Приднестровье. Вместе с казаками и приднестровскими ополченцами они вели боевые действия с превосходящими силами противника.
14-я российская армия держала нейтралитет. Наконец, Москва решила вмешаться. Спустя неделю, 27 июня, командующим 14-й армией назначен генерал Лебедь. Судя по всему, ему были даны широкие полномочия. Он начал с того, что приказал нанести удар по нависшей над Тирасполем с юга группировке молдавских войск. Артиллерийский и ракетный удар был настолько мощным, что от группировки не осталось практически ничего. Ошеломленный Кишинев решил, что в войну на стороне Приднестровья вступила Россия, из молдавской армии началось повальное дезертирство. Однако генерал Лебедь вскоре заявил, что отныне его армия – это буфер между противоборствующими сторонами. Он выдвинул жесткий ультиматум: в случае открытия огня с любой стороны он начнет боевые действия без предупреждения.