Никитос последовал за мной:
– Ты в медпункте-то была?
– Нет, – удивилась я. – А что мне там делать?
– Всем надо сходить, говорил же вчера этот, с которым ты только что секретничала, – сказал Никита, идя за мной к выходу и пытаясь приобнять. – О чём хоть говорили-то?
Ещё пару дней назад я ему всё рассказала бы, да даже и вчера утром ещё, но теперь не могла. Я вообще теперь в присутствии Никиты испытывала смешанные чувства – мне и радостно было, что он рядом, и в то же время хотелось остаться одной, и я никак не могла разобраться почему – то ли мне перед Никитосом стыдно за то нереальное притяжение, которое я испытываю к киару, то ли перед киару – вообще непонятно за что. Может, мне самое время пойти в медкабинет и сдаться в руки соответствующему специалисту?
– А где этот твой медпункт? – вздохнув, спросила я.
И Никита, с готовностью взяв меня за руку, повёл показывать. А я шла и злилась. На него – за то, что он два месяца морозился, а теперь вот его прорвало, на себя – за то, что не решаюсь выдернуть руку, и куда больше за то, что мне этого хочется, на киару – за то, что влез в мои мысли и никак не желает их покидать, на коридор – за то, что он всё не кончается…
Мне бы побыть одной, успокоиться, разложить всё по полочкам. Я ведь о киару совершенно ничего не знаю, а Никиту – люблю. Я же ради него всё это затеяла, я же столько времени провела, представляя нас вместе, я даже фамилию его мысленно не раз примеряла, и всё это, все мои усилия, мысли и мечты – насмарку? Просто потому, что от стресса у меня в голове что-то замкнуло, и теперь я хочу киару? Причём так, как Никитоса никогда и не хотела… Нет, так нельзя! С этим помешательством надо завязывать.
Лёжа в капсуле в медкабинете я думала о Никите. Вспоминала, как мы познакомились. Как он красиво ухаживал, долго ведь ухаживал-то! Как впервые поцеловались. Как встречали вместе новый год… и как потом он меня бросил. Не скажу, что он сделал это как-то особо некрасиво или жестоко, нет, он у меня хороший, старался смягчить… но всё равно было больно и обидно. И сразу очень захотелось его вернуть. Собственно, я только тогда и поняла, насколько сильно люблю его. Именно потому, что от его ухода стало больно и захотелось снова получить его любовь.
Лежать стало скучновато, о Никите думать больше не получалось, а о киару – не хотелось, и я стала прислушиваться к тому, что происходит снаружи. Может, стоит уже позвать эту странную инопланетянку, которая и психолог и весь остальной медперсонал в одном лице? До каких пор мне тут лежать-то? Стоило начать прислушиваться, и в полнейшей тишине, которая царила вокруг до этого, стали проявляться звуки, словно кто-то опустил или растворил толстый слой изоляции, обмотанный вокруг меня. Может, так и работают руанские технологии? Киару же говорил, что отобрали тех, кто может управлять их техникой. Наверное, раз я слышу, то и меня будут слышать?