Брэм ощутил, как вздрогнула рука Руби. Ему поцеловать невесту? Почему бы нет? Ведь это всего лишь формальность. Они, словно актеры, разыгрывают пьесу, которую сами сочинили. И если зрители настаивают на поцелуе новобрачных, это лишь доказывает, что они поверили в происходящее на сцене.
Все, что от него сейчас требуется, – лишь краткий поцелуй. Но рука Брэма сама потянулась к щеке Руби, нежно обхватила ее, словно защищая. Он ощутил теплое дыхание, когда темно-красные, словно рубин, губы разомкнулись и затрепетали под его губами – нежные, сладкие.
А может, это дрогнули его губы, потому что не такого поцелуя Брэм ожидал. В этот момент в мозгу вихрем пронеслись воспоминания: вот силуэт Руби на фоне заходящего солнца, а вот она спотыкается на ступенях, Брэм подхватывает ее, и их тела соприкасаются, почти сливаются воедино. Внезапно его охватила жажда обладания этой женщиной, и Брэм почувствовал себя настоящим женихом, готовым сражаться за свою невесту, а после овладеть ею.
От этих мыслей его поцелуй стал настойчивее. Отрезвила Брэма только вспышка фотоаппарата и аплодисменты присутствующих. Он поднял голову и посмотрел на Руби. Ее серо-синие глаза казались сейчас почти черными, щеки пылали, чуть припухшие губы приоткрылись.
– Официальные фотографии – для твоего отца и для семейного альбома. Но этот снимок с поцелуем – для вас, – ухмыльнулась Виолетта, нажимая какие-то кнопки на своем мобильнике.
Затем Файяд обнял Брэма и пожал ему руку, а принцесса и Лейла расцеловали Руби.
– Такая жалость, что мы не сможем поднять сегодня за ужином тост в вашу честь, – посетовала Виолетта. – Но Файяд сказал, что вы хотите сохранить все в тайне, пока не расскажете о своей свадьбе отцу Брэма.
– Отпразднуем как следует, когда вы вернетесь, – добавил Файяд. – Или вы останетесь в Умм-аль-Басре?
– Если все пойдет хорошо, я планирую погостить там, но мой дом – это моя цитадель.
Виолетта многозначительно кашлянула, и Брэм, оглянувшись на Руби, исправился:
– Наш дом. – Он взял ее за руку и легонько пожал. – Дай мне немного времени, хабибати, для меня все это еще слишком ново.
– Разумеется, – тихо выдохнула Руби.
Он назвал ее на своем родном языке «любимая». Но это потому, что Брэму так хотелось дать ей знать, что она – удивительная, сказать ей…
Нет, ничего он ей не скажет, потому что их свадьба – всего лишь сделка. Руби получит зарплату за полгода, а ее адвокат – крупную сумму, а в случае развода – постоянное денежное содержание, достойное жены шейха, – это условие вписал в контракт Файяд. Здесь, на Востоке, брачные договоры вошли в обычай куда раньше, чем в Калифорнии.