– Джулс? Джулс Ховард, будущая чемпионка мира? – Она рассмеялась. – Что ты тут делаешь?
«Джулс»? Брэм в изумлении воззрился на Руби, которая побледнела как полотно.
Кажется, она говорила, что сменила фамилию после скандала, затронувшего ее семью. Но, оказывается, Руби – тоже не настоящее ее имя.
Когда молчание слишком затянулось, Брэм произнес:
– Теперь мою жену называют принцесса Раби.
– Принцесса?.. – Лорейн взглянула на мужа, затем снова на шейха.
К счастью, Найджел дипломатично помог сгладить неловкость ситуации.
– Поздравляю, Брэм. – Он протянул руку. – Понятия не имел, что ты наконец покончил с холостяцкой жизнью.
– Буквально на днях. Официально об этом еще не объявлено.
– Понимаю. – Найджел знал об отношениях Брэма с отцом. – Мои поздравления, принцесса Раби.
– Благодарю. – Руби заставила себя улыбнуться и изобразить радость от встречи со старой подругой. – Прости, Лори. Не ожидала встретить тебя тут и немного опешила. Столько лет не виделись!
– Со школы, – пробормотала Лорейн, явно вспомнив что-то неприятное, и повернулась к мужу: – Ты бы видел, как Джулс сидит на лошади. Настоящая звезда конного спорта. Мы все ждали, что она вернется с Лондонской Олимпиады с целой кучей золотых медалей. Ты все еще ездишь верхом?
– Нет, – коротко ответила Руби.
Брэм взял ее за руку.
– Теперь она – моя звезда.
– Как мило, – снисходительно улыбнулась Лорейн. – Может, пообедаем вместе на днях, Джулс? Обменяемся новостями.
Почувствовав, как задрожала рука Руби, Брэм сжал ее крепче и заявил:
– Мы вскоре уезжаем на пару недель. Но почему бы вам обоим не навестить нас в крепости Калат-аль-Мина, когда мы вернемся? Я позвоню тебе, Найджел.
Вскоре посол и его жена сели в лимузин с британским флажком на капоте. Шейх и Руби махали им вслед, пока машина не скрылась из вида.
– Брэм…
– Не здесь.
Он положил ее руку на свой локоть и повел мимо главного здания дворцового комплекса в сад.
– Мне так жаль. Я и под-думать не м-могла…
Во время беседы с послом и его женой Руби сумела сохранить самообладание, но сейчас ее зубы выстукивали дробь, а дыхание стало прерывистым.
– Я не м-могу…
Она привалилась к плечу Брэма. Негромко чертыхнувшись, он подхватил жену, обвил рукой ее талию и подвел к скамье в беседке, увитой жасмином.
Руби трясло – скорее от шока, чем от холода. Брэм снял пиджак и набросил его ей на плечи, а затем обнял жену и привлек к себе.